Фильтруем запахи.
Ага.
Туда, вверх по улице, ещё мимо нескольких витрин, а потом в галерею. Волки, которые тащили её, вероятно, надеялись скрыть свой запах и улизнуть через черный ход. Вот только Хейдер знал это место. Он знал, где находится дверь в переулок, поэтому, когда стальная дверь распахнулась, он стоял там, скрестив руки на груди, ожидая их.
— Черт, он здесь. Возвращаемся назад, — простонал круглолицый.
— О, не уходи из-за меня. Я настаиваю, чтобы вы остались. — И чтобы быть уверенным в этом, Хейдер пинком захлопнул дверь.
Двое головорезов попятились от Хейдера, а тот, которому стоило бы вложить деньги в беговую дорожку, держал Арабеллу, безвольно повисшую в его руках, перед собой как щит.
Она была жива. Однако в её глазах застыло выражение покорности, которое Хейдеру совсем не понравилось.
— Детка, с тобой всё в порядке? Они обидели тебя?
Ответ был неоднозначным. В этот момент он собирался наказать их, несмотря ни на что, жестоко. Они совершили непростительное, когда схватили Арабеллу и напугали её. Однако, если бы они действительно причинили ей боль, или если бы она плакала…
«Мы заставим их пожалеть, что у их матери не болела голова в ту ночь, когда они были зачаты.
Р-р-р».
Её ответ прозвучал так тихо, что он чуть не пропустил его мимо ушей.
— Я же говорила, что это случится. Они никогда не позволят мне стать свободной.
Какой абсолютно убежденной она казалась и несчастной. Совершенно неприемлемо.
— Не смей сдаваться без боя, — прорычал он.
Пухлому следовало бы больше времени уделять увеличению своего мозга, а не талии, потому что он не проявил никакого здравого смысла, когда произнес:
— Белла знает свое место, и после следующего полнолуния она будет стоять на коленях, служа новому альфе стаи.
Черт возьми, нет! Хейдер даже не стал думать дважды. Вскинув кулак, он ударил идиота по носу, раздался соответствующий хруст, и вот остался только один волк. Ещё более тупой волк, который, казалось, думал, что выкидной нож, вытащенный из кармана, действительно будет иметь значение.
— Неужели ты настолько глуп, что думаешь, будто сможешь убить меня этим жалким ножичком? — Хейдер не смог сдержать недоверия в своем вопросе.
— Не подходи, кот, иначе… Это серебро.
Серебро, означало боль, если его порежут им. К тому же раны от него труднее вылечить. Но трехдюймовое лезвие не удержит Хейдера вдали от его женщины.
Как бета, однако, он пытался дать идиоту шанс. Не спешите, прежде чем действовать, или как-то так его учили на занятиях по управлению гневом, которые Лео заставлял его проходить. Хейдер использовал один из приемов, чтобы контролировать импульсивные поступки. Он стал считать: