— Ты говоришь об этом так просто.
— Так и есть. Мы такие. Вот почему ты принадлежишь нам. Или точнее мне.
Неумолимость — ещё одна черта, которой обладали львы в изобилии. Хейдер, казалось, решительно настроился получить её согласие стать его парой.
Вопрос в том, осмелится ли она?
Давным-давно она думала, что понимает, как сделать подобный выбор. Она всё испортила.
«Но признайся, ты видела знаки. Ты просто решила не обращать на них внимания».
Точно так же как в данный момент она должна проигнорировать Хейдера, чтобы подумать.
Закрыв дверь спальни и оставив Хейдера — искушение, которое он вызывал, — позади, она прислонилась к двери и не смогла удержаться, чтобы не вспомнить прошлое.
Да, она видела признаки того, что у Гарри была тёмная сторона. Его вспыльчивый характер, когда всё шло не так, как он хотел. Грубые и сексистские замечания, которые она предпочла проигнорировать.
Однако его истинная порочность не проявилась до тех пор, пока он не убедил её выйти за него замуж, а затем привёл в лоно своей стаи.
Первая пощечина, потому что его бекон был пережарен, оказалась шокирующей. Первое избиение, потому что она осмелилась сказать ему, что ей не нравится его обращение, ещё больше.
«Пожалуйста, не делай мне больно».
Мольба, которая опозорила её и ничего не дала.
Но это напоминание о том, что она не может доверять своим суждениям. Ей не следует торопиться.
И именно с этими мыслями, кружащимися в голове, она заснула — и провалилась в свой кошмар.
Хейдер мерил шагами гостиную Арабеллы. Его убивало сознание того, что она осталась наедине со своими мыслями. Он видел смятение в ней, смятение, которое надеялся устранить, попросив её стать его парой.
Но она не ответила. Она оставила его в подвешенном состоянии, гадать, что она думает и чувствует.
«Она не безразлична ко мне?»
Он мог поклясться, что это так. Воспоминание о том, как она таяла в его объятиях у водопада, быстро возбудило. На мгновение он увидел Арабеллу, скрытую внутри, свободный дух со страстью к жизни.
Страстью к нему.
Она хотела его. Без сомнения, но она так чертовски боялась, что он превратится в придурка, поэтому сдерживала себя.
«Дай ей время».
Она права, говоря, что едва его знает. Прошло всего несколько дней с тех пор, как они встретились. Достаточно времени, чтобы он, чёрт возьми, бросился в эти отношения, не раздумывая. Она же, наоборот, не спешила.
Но она уже приходила в себя. Робкое, дрожащее существо, с которым он впервые встретился, уже начало выбираться из своей скорлупы. Ему просто нужно подождать.
Дать ей побыть одной, то есть он снова окажется на проклятом диване — грустное мяу — с долбаной эрекцией, которая никуда не денется.