— Идем на форсаже, — замечает Клык.
— А то! — откликается Дэн. — Это же бессмертные!
— Гори оно все синим пламенем! — ворчит сидящий рядом с Никитой Морж. — Они у нас пять лет жизни хотят забрать, а мы их спасать должны? Тьфу! А если они потом десять лет жизни захотят отнять? Или двадцать?
— Тебе-то какое дело до этих пяти лет? — хихикает Дэн. — У тебя значок есть.
— И что? — вскидывается Морж — Значит, я не должен переживать? Я за народ, я как все.
— А-а! Так это ты на нашем складе лозунги по ночам пишешь?
— А ну тихо! — прикрикивает на подчиненных комбриг. — Р-разговорчики!
В его голосе слышится досада — затеяли не к месту брюзжание на скользкие темы, когда нужны концентрация и собранность. Но командир и сам был согласен с Моржом — никто не имел права отнимать у людей годы жизни, никакой новый указ. И от этого злился еще больше.
Морж — самый старый в бригаде, тридцать два года он воюет с огнем и уже два года носит значок — особую привилегию, награду за тридцать лет непорочной службы с риском для жизни, позволяющую жить сверх лимита.
Лимит — сотня лет полноценной жизни, ни больше, ни меньше. Столько гарантировано всем гражданам Земли, но значок увеличивал этот срок за счет непрожитых лет погибших товарищей. Неизрасходованные годы жизни копились внутри подразделения и делились на всех. Эти привилегии почему-то возмущали обычных людей. Никита никак не мог понять почему. Пожарные же каждый день рискуют ради них жизнью! И погибают. Но еще больше людей возмущало существование кучки бессмертных, которые жили столько, сколько позволяла современная наука и медицина, то есть практически вечно.
Бессмертие не один десяток лет вбивало клин в ряды человечества. Вот и Никита часто ссорился с дедом — ярым противником вечной жизни. Каждое лето они спорили о вечной жизни до хрипоты.
— Разве плохо, что человек получил гарантированные сто лет? Без болезней и старческого маразма в конце? — наседал на деда внук.
Сто лет полноценной жизни — это же так много, если наполнить их смыслом. Хотя уже не сто, а девяносто пять, но все равно предостаточно.
У Никиты были большие планы на жизнь. Во-первых, доказать себе, что он чего-то стоит. Работа пожарного для этих целей годилась как нельзя лучше. Затем скопить денег и объехать весь мир — Антарктида и Большой каньон, солончаки Уюни и Гималаи… Потом получить образование — пилота, например, или виртуал-дизайнера. Правда, зарплата пожарного оказалась мизерной, деньги совсем не хотели откладываться, но это не беда, впереди еще семьдесят гарантированных лет. А дальше, глядишь, продлят срок до ста пятидесяти или двухсот. Разве это плохо?