Звук сигнала будильника, как назойливый комар зажужжал в ухо. Не успела досмотреть сон, а ведь снилось что-то хорошее….
Открываю глаза.
Откуда на стенах фисташковые обои? Боже ты мой, мы же у мамы остались ночевать.
Вечером спорили с Ксенией, кто их нас будет спать на кресле — кровати, в результате дочь мне уступила, как старшей по званию..
Приподнимаюсь, бросаю взгляд на мамину постель. Мама мирно спит. Ксении и в помине нет.
Константин! В соседней комнате спит перемещенный на диван Константин. Вернее спал. Ксюшка наверняка разбудила.
Закутываюсь в мамин халат, сую ноги в тапки, беру расческу, привести в порядок растрепавшиеся за ночь волосы.
И до меня доносится голосок Ксении.
— Ты уже оделся? Можно заходить?
Негромко хлопает дверь соседней комнаты.
— Я готов к подвигам. Пойдем совершать. — слышу приглушенный, хрипловатый спросонья Костин голос.
— Смотри, я все точно помню, как мама делала: стакан муки, стакан сахара, стакан мелкой белой крупы, из которой кашу невкусную делают, шкурка лимона и сок от лимона без шкурки. Сок и шкурку добавить в потертые яблоки! — бодро стрекочет Ксения.
Так. Разбудила Константина, чтоб под её непосредственным руководством он испек «Ленивую шарлотку», ну сейчас они напекут.
— Ксюнь, говори потише, пусть мама и бабушке еще поспят. Ты уверена, что у нас, как у мамы получится? Может по гуглим рецепт пирога? — серьезным тоном говорит Баринов.
— Точно получится! Главное, яблок побольше натереть! Я посмотрела в корзинке много, нам хватит. У нас в загороде тоже яблоки растут: желтые, красные и зеленые. Надо бы поехать проверить, вдруг поспели? Хотя их могли съесть строители, которые ремонт вытянули. Бабуля сказала, что мы наврались… Нарвались на строительную огарниза…. Организацию, в которой — сплошной разврат и шатание!
Расческа выпала из моих рук.
— Ээ-эмм, шкурку от лимона целиком выкладывают? — после короткой паузы спрашивает, по-видимому слегка опешивший от Ксюхиного словарного запаса Баринов.
— Нет конечно, шкурку на терке трут, где такие маленькие дырочки!
Ксюшкин голос удаляется к кухне.
Следом, спустя секунду, Костины шаги, в том же направлении.
— Разброд. Разброд и шатание. Ни о каком разврате, речи не было. Где она это слово взяла? — удрученно вздыхает открывшая глаза мама.
— Мам, не переживай, значения этого слова она знать не знает, где уж она его слышала, я честно говоря без понятия. Пойду помогу им с завтраком. Ты не против, если мы на твоей кухне похозяйничаем?
— С чего мне быть против? Хозяйничайте на здоровье, — мама тянется к прикроватной тумбочке, берет лежащую на ней книжку в сером переплете, начинает листать.