— Люсьен, принеси этому господину еще одну порцию.
И извиняющимся тоном он добавил:
— Бесплатно.
Мегрэ неопределенно ухмыльнулся.
В пять зажгли лампы, но на улице было еще достаточно светло, чтобы разглядеть клиента в тот момент, когда он пересекал тротуар и брался за дверную ручку.
Когда появился Жозеф Одна, Мегрэ и Луи, словно сговорившись, переглянулись, и между ними возник контакт, похожий на тот, что складывается после долгих взаимных признаний. Ни о «Флории», ни о Пепито, ни о Кажо говорить не было нужды.
Мегрэ все знал, и Луи знал, что комиссар все знает.
— Привет, Луи!
Одна был маленький человечек весь в черном, с носом чуточку на сторону и бегающими глазками. Подойдя к стойке, он протянул кассирше руку и поздоровался:
— Добрый вечер, прелестное дитя.
И добавил, обращаясь к Люсьену:
— Рюмку перно, молодой человек.
Говорил он много, постоянно напоминая собой актера на сцене, но Мегрэ не потребовалось долго его изучать, чтобы угадать за этой видимостью внутреннюю тревогу.
К тому же, у Одна был тик. Как только с губ его стиралась улыбка, он делал над собой усилие и восстанавливал ее.
— Еще никого?
Кафе было пусто, лишь у бара торчали два клиента.
— Заезжал Эжен.
Хозяин повторил уже разыгранную сцену, указав Одиа на комиссара. Коротышка, менее дипломатичный, чем Эжен, живо обернулся, посмотрел Мегрэ в глаза, сплюнул на пол.
— А кроме этого?.. — поинтересовался он.
— Больше никого… Выиграл?
— Черта с два! Мне подсунули ложные сведения. А в третьем заезде, где у меня были шансы, лошадь дала сбой еще на старте… Пачку «Голуаз», прелестное дитя.
Он ни секунды не оставался в покое, переминался с ноги на ногу, размахивал руками, мотал головой.
— Можно позвонить?
— Нельзя. Вон тот господин испортил аппарат.
Луи опять глянул на Мегрэ.
Схватка шла в открытую. Одиа чувствовал себя неуверенно. Боялся дать маху: он же не знал, что тут происходило до его появления.
— Увидимся вечером?
— Как всегда.
Бывший официант выпил свой перно и ушел. Луи устроился рядом с Мегрэ за столиком, куда ему подали горячую еду, приготовленную Люсьеном на газу в кухне.
— Официант! — позвал комиссар.
— Вот. Девять франков шестьдесят пять.
— Принесите два сандвича с ветчиной и кружку пива.
Луи уплетал две аппетитные сосиски с гарниром из подогретой кислой капусты.
— У нас осталась ветчина, месье Луи?
— Должен быть кусок старого окорока на леднике.
Ел Мегрэ шумно, намеренно вульгарно. Ему подали два сухих, покоробившихся сандвича, но он сделал вид, что не заметил этого.
— Официант, горчицы!
— Горчицы нет.
Два следующих часа промелькнули быстрее, потому что бар заполнили прохожие, заказывавшие аперитив.