Чуть позже она направилась в туалет и по пути метнула взгляд на Мегрэ, который в свою очередь встал и нагнал ее.
— Есть что-нибудь новое? — почти злобно спросила она.
— А у тебя?
— Ничего. Да вы и сами видите. Мы скоро уйдем.
Она наблюдала за Мегрэ. Помолчав, спросила:
— Его возьмут?
— Не сразу.
Она нетерпеливо стукнула об пол высоким каблуком.
— Большая любовь?
Но Фернанда уже пошла прочь, бросив на ходу:
— Еще не знаю.
Г-жа Лауэр, к стыду своему, легла спать в третьем часу утра; Мегрэ, едва добравшись до постели, уснул глубоким сном и храпел так, как не храпел уже несколько дней.
Без десяти восемь Мегрэ остановился у гостиничной регистратуры в момент, когда только что появившийся хозяин вместе с ночным дежурным просматривал списки постояльцев. Дорогу загораживало ведро с грязной водой, у стены стояла швабра, и Мегрэ, с самым серьезным видом завладев ею, принялся изучать ее рукоятку.
— Позволите воспользоваться? — спросил он хозяина, который, запинаясь, выдавил:
— Пожалуйста.
И, тут же спохватившись, тревожно осведомился:
— В вашем номере недостаточно чисто?
Мегрэ с ничем не омраченной радостью раскурил первую трубку.
— По-моему, вполне достаточно, — невозмутимо возразил он. — Меня интересует не швабра. Мне нужен всего лишь кусочек рукоятки.
Подоспевшая уборщица, вытирая руки о голубой фартук, решила, вероятно, что постоялец рехнулся.
— У вас не найдется чем отпилить? — продолжал Мегрэ, адресуясь к ночному дежурному.
— Конечно, найдется. Жозеф, — распорядился хозяин, — сходите за пилкой для господина Мегрэ.
Итак, решительный день начался веселым дуракавалянием. Утро опять было солнечное. Мимо прошла горничная с первым завтраком на подносе. Коридор мыли, не жалея воды. Почтальон рылся в своей кожаной сумке.
Мегрэ, держа в руке метлу, дожидался пилы.
— Не правда ли, в гостиной есть телефон? — полюбопытствовал он у хозяина.
— Да, господин Мегрэ. На левом столе. Я вас немедленно подключу.
— Не стоит.
— Вы не будете звонить?
— Спасибо, необходимость в этом отпала.
Мегрэ ушел со шваброй в гостиную, а уборщица, воспользовавшись этим, заявила:
— Сами убедитесь: не моя вина, что я ничего не делаю. И пусть на меня не орут, если я не успею закончить холл.
Дежурный вернулся с заржавленной пилой, которую отыскал в подвале. В свой черед Мегрэ принес швабру, вооружился пилой и принялся отделять конец ручки.
Швабру он прижал к письменному столу. На свежевымытый пол посыпались опилки. Другим концом деревяшка елозила по регистрационному журналу, и хозяин опасливо наблюдал за нею.
— Вот и все! Благодарю вас, — объявил наконец комиссар, подняв с пола отпиленный кружочек древесины.