— Вон! Немедленно!
Вильгельм молча смотрел на всё это, лишь покраснел, но не со стыда, а от злости. Не без труда ему удалось овладеть собой. Встав с кровати, он, голый, направился к двери. Когда он проходил мимо Ванды, она в довершение ко всему добавила:
— Я разрываю наш договор аренды, господин Тюрнагель. Без объяснения причин. Утром освободите комнату. Можете возражать, но будьте уверены, я зарегистрирую причину моего решения в органах власти. Вы преследовали меня, вы проникли в мою спальню. Поняли, господин Тюрнагель? Поверят мне, а не вам, иностранцу или полурусскому, как вам удобнее. Полиция в любом случае уже держит вас на примете.
Слова Ванды разносились по всей квартире. Забавная форма: неожиданно Ванда опять стала обращаться к Вильгельму на «вы», но несмешное содержание. Вильгельм оказался на улице.
Для Вильгельма день закончился плохо. Сначала драка в «Подсолнухе», потом полиция, теперь Ванда Крупинская. И это всё в один день.
Марианна также осталась недовольна стечением обстоятельств в эту субботу. Когда патруль забрал Вильгельма в полицию, она почувствовала ответственность за него. «Это я, — подумала она, — затеяла всё. Это я подошла к столу тех трёх рокеров. Это я начала с ними спорить. Это я дала волю рукам. Это я позвала Вильгельма на помощь. Это я во всём виновата».
Весь перечень своих прегрешений она перечислила матери на кухне, после того как начальник патруля Поланский вместе со своей группой и Вильгельмом Тюрнагелем покинули «Подсолнух».
Реакция Сабины должна была успокоить Марианну.
— Не наделай глупостей, дочка, — сказала она.
Однако это было бесполезно. Марианна продолжала себя упрекать. «Если бы я не затеяла это, — говорила она сама себе, — сейчас Вильгельм сидел бы здесь за кружкой пива, и ничего бы не произошло. Ни скандала, ни драки, ни полиции».
— Но те трое парней хотели устроить скандал, — сказала Сабина. — Ты только послужила поводом для этого.
— Тогда я должна была кое-что сделать по-другому.
— Что именно?
— Пойти с ним погулять, — ответила Марианна. — Во всяком случае, уйти с ним из трактира.
Сабина кивнула.
— Это была идея отца, не так ли?
Тео Бергер как будто услышал, что речь зашла о нём, и появился на кухне. У стойки работы было не так много, посетители дали ему небольшую передышку. Он расслышал только последнюю фразу Сабины.
— О какой моей идее вы говорите? — спросил он.
Сабина рассказала, о чём шла речь.
— Правильно, — подтвердил он и повернулся к Марианне. — И ты знаешь это сама.
— Я сознаю, что допустила ошибку, — возразила Марианна. — Но самое плохое в том, что приехали полицейские. А их вызвала не я.