— А я к вам, — ледяным тоном доложил адвокат.
По голосу и выражению его лица я поняла, что он уже знает о смерти Ирины Аркадьевны и, наверное, так же, как и мы, обескуражен событиями.
Степа легонько толкнула меня в бок, чтобы я ее представила.
— Познакомьтесь, пожалуйста. Это моя и Алинина подруга — Стефания Степановна. Аристарх Бенедиктович Меркурьев — адвокат. Может, пройдем в наш номер?
— У меня другое предложение. Напротив отеля есть отличное кафе. Жду вас там через пятнадцать минут. Есть о чем поговорить. Я только переоденусь.
Я уже отмечала, что Меркурьев большое внимание уделял одежде. Жаль, что я не видела, как он заезжал в отель. Было бы интересно взглянуть на размер его багажа, если к каждой новой встрече он имел обыкновение менять костюм.
Меркурьев по-гусарски склонил голову и, повернувшись на сто восемьдесят градусов, направился к лестнице.
— Деловой и….. красивый — с тоской прошептала Степа, вдохнув в себя аромат дорогого парфюма Меркурьева. — Ладно, если у нас есть пятнадцать минут, пошли отправим сообщение Славе, а потом встретимся с адвокатом.
Тиснув письмо в Интернет, мы отправились в кафе. Ждать Меркурьева долго не пришлось, он прибыл досрочно, при этом сменил плащ на уютную спортивную куртку, костюм на джинсы и кашемировый свитер. Даже прическу изменил, взъерошив на лбу челку. Никакого официоза. Сейчас он больше походил на студента-старшекурсника или аспиранта, чем на работника консульства.
— В общем, был я в нотариальной конторе, — без предисловия начал Аристарх Бенедиктович. — Господин Матье весьма скрупулезно выписал все пункты своего завещания, не забыв никого. Ольге была предписана самая большая пожизненная рента.
— Рента? Разве она не была единственной наследницей мужа? Я слышала, что прежде, чем получить все, она должна была научиться управлять делами.
— Не совсем так. При жизни она могла пользоваться доходами от гостиницы. После окончания испытательного срока заняться производством вина. При разумном правлении Ольга скопила бы определенное состояние, но при этом сама недвижимость, гостиница, виноградники и винзавод после ее смерти отошли бы государству, вернее, были бы проданы с аукциона, а деньги направлены на нужды здравоохранения.
— Но почему так сложно?
— Такова воля усопшего. К моменту составления завещания у него не было ни детей, ни кровных родственников. Выбрав себе в жены русскую, он не хотел, чтобы его имущество впоследствии перешло от его жены к другим русским, абсолютно незнакомым ему людям.
— Патриот, — хмыкнула Степа, — однако.
— Странно, — в недоумении пробормотала я.