Она указала на бывшую комнату Вероники, потом пошла к хозяйке.
Мадам Жослен была не у гроба, а в своей комнате и вышла оттуда, одетая в темное, как и накануне, с бусами и серьгами из серого жемчуга.
И опять казалось, что она не плакала. Взгляд был по-прежнему неподвижным, глаза блестели.
- Вы, кажется, хотели со мной поговорить?
Она с любопытством взглянула на Лапуэнта.
- Один из моих инспекторов... - начал Мегрэ. - Простите, что снова вас беспокою.
Она не предложила им сесть, словно полагала, что визит будет недолгим. Она не задала ни одного вопроса, а ждала, глядя прямо в глаза комиссару.
- Мой вопрос, должно быть, покажется вам странным, но я хотел бы у вас спросить: ваш муж играл?
Она не вздрогнула. Мегрэ даже показалось, что она почувствовала некоторое облегчение и, едва шевеля губами, произнесла:
- Играл в шахматы, чаще всего с зятем, иногда, реже, с доктором Ларю.
- Он не играл на бирже?
- Никогда. Он терпеть не мог этого. Несколько лет назад ему предложили стать акционером одной анонимной фирмы, чтобы расширить дело, но он с негодованием отказался.
- Он покупал билеты национальной лотереи?
- Я никогда не видела у него таких билетов...
- На скачках он тоже не играл?
- Мне кажется, мы ездили в Лоншан или в Отей раз десять за всю жизнь, не больше, и то только чтобы посмотреть... Однажды, не так давно, он повез меня в Шантийи взглянуть, как разыгрывается приз Дианы, но он даже не подходил к кассам.
- А может быть, он играл на тотализаторе?
- А что это такое?
- В Париже и в провинции существуют такие бюро, чаще всего они размещаются в кафе или барах... Там заключают пари...
- Мой муж не ходил в кафе.
В ее голосе послышался оттенок презрения.
- Полагаю, вы тоже туда не ходили?
Он раздумывал, стоит ли вести дальше этот допрос, пробуждать ее подозрения. Тишина становилась давящей, это почувствовали все трое. Сиделка или медсестра из деликатности встала и закрыла дверь столовой.
За другой дверью находился покойник. Черные драпировки, наверное, горящие свечи, кусочек самшита, погруженный в "святую" воду...
Стоявшая перед ним женщина была вдовой, и он не должен был об этом забывать. Она пошла в театр с дочерью, а в это время убили ее мужа.
- Позвольте узнать, не случалось ли вам на этой неделе, во вторник или в среду, заходить в кафе... В вашем квартале...
- Мы с дочерью зашли в кафе после театра... Ее мучила жажда. Но мы задержались там недолго.
- В какое кафе?
- На улице Руаяль.
- Нет, я говорю о вторнике или среде и имею в виду бистро неподалеку от вашего дома...