А в зале стало темнее. Наверное, сильнее приглушили свет. Зовут народ танцевать. Наверное. Да.
Виктор возвращался к своему столу, продолжая бороться с собой. Заставляя себя шагать, поднимать выше подбородок, держать на губах улыбку. А главное — пытаться ослабить хватку тоски. Уже набирающей силы. Обессиливающей его тело. Обесцветившей краски праздничного вечера. Виктор пытался противиться ей. Хотя знал, что эта борьба бесполезна. Уж привычку своей тоски вцепляться в добычу мёртвой хваткой он знал превосходно. Многие неудачи в его жизни сопровождала эта верная спутница — тоска.
Об этом мало кто знал. Но Виктор болезненно переживал обиды, неудачи, разочарования, ошибки на работе и в жизни. Но вот демонстрировать это окружающим не любил. Это его — личное. Поэтому на работе его всегда видели спокойным, улыбающимся. Никто не знал, что мир за этой улыбкой для Виктора словно выцвел и накрыт завесой полумрака. И даже двигаться он себя скорее заставляет. Как куклу. А вот дома… Там он снимал маску. И давал волю своим настоящим чувствам. Чёрной тоске.
Раньше Виктор бывало ловил себя на мысли, что, скорее всего, его тоска — это то, что всякие мозгоправы называют депрессией. Но в разговорах сам с собой, во время борьбы с ней, всегда именовал её именно тоской. Прочитав пару статей в интернете, Виктор окончательно решил, что у него точно всё не так серьёзно. Это не болезнь, а скорее особенность, черта его характера. И закрыл для себя эту тему. Просто тоска.
— Встал? Место потерял! — встретил его, брызжущий весельем, директор. — Иди на тот конец — к бухгалтерии и расчётчикам.
— Привет поближе, молодые, красивые, счастливые, — в этот раз Виктор оказался в полном окружении женской частью коллектива компании. — Как год закрыли? Всё провели, свели? Ничего не забыли?
— Тьфу, тьфу, тьфу! — раздался дружный стук по столу.
— Вот, Витя! — высказалась за всех Римма Фёдоровна. Главный бухгалтер. Женщина уже в возрасте, но худощавая, подвижная и отлично выглядящая. — Вроде праздник, все веселятся, подошёл с улыбкой, начал с комплиментов. А сам… Штрафную тебе и тост про нас красивых.
— Понял. Виноват, — кивнул смущённо Виктор. Бывало и такое. Мало его тоске было его одного. Лезла из него её чернота. Тянула щупальца к людям. — Поднимая этот бокал, в окружении столь восхитительных женщин, я хочу поведать вам, как нам повезло. Нам — это всей нашей бригаде лаборатории. Ведь возвращаясь измученными и обессиленными после тяжёлого рабочего дня, только мы проходим мимо вашего офиса. И видим вас: ухоженных, красивых, ослепительных женщин. И мы не смеем ударить в грязь лицом под внимательными взглядами ваших прекрасных глаз. Мы расправляем плечи, втягиваем животы и вновь наполняемся силами. И я хочу осушить этот бокал до дна за то, чтобы в наступающем году, вы стали так красивы, что даже Пётр Николаевич сумел бы втянуть живот от восторга.