— У нее были какие-нибудь документы?
— Что вы называете документами? Это была обычная старая женщина, которая жила спокойно, сначала с одним мужем, а потом с другим. Я не знал господина Караме, он умер незадолго до моего рождения, но я знал второго, Жозефа Антуана, который был порядочным человеком…
Мегрэ со вздохом поднялся.
— Вы часто бываете у матери?
— Почти никогда.
— Вы не знаете, она сейчас одна или мосье Марсель, о котором вы упоминали, живет у нее?
— Нет, не знаю.
— Спасибо, что вы пришли, господин Луге. Может быть, я приду вас послушать как-нибудь вечером.
— Лучше всего в одиннадцать.
— В это время я обычно уже в постели.
— Я все еще под подозрением?
— До тех пор, пока мы не найдем виновного, под подозрением все, но вы не более, чем остальные.
Мегрэ закрыл за молодым человеком дверь и оперся на подоконник. Вечерело. Контуры домов сглаживались. Он узнал о многих вещах, которые, однако, ничего не прояснили.
Что можно было искать у старой женщины на набережной Межесери?
Она больше сорока лет жила в этой квартире. Ее первый муж не представлял собой ничего таинственного, потом, в течение почти десяти лет, она была вдовой.
Второй муж также не возбуждал подозрений. Он умер много лет назад, и она стала вести тихую, монотонную жизнь, не видя никого, кроме племянницы и ее сына.
Почему раньше не обыскивали ее квартиру? Может быть, то, что искали, оказалось там сравнительно недавно?
Он пожал плечами, выругался с досады и заглянул в комнату инспекторов.
— До завтра, дети.
Возвращаясь домой в автобусе, он подумал, что у него и вправду странная профессия. Он смотрел на своих соседей, думая про себя, что в любой момент может случиться так, что ему придется заинтересоваться жизнью одного из них.
Длинноволосый рыжий парень показался ему симпатичным.
Госпожа Мегрэ, как обычно, открыла дверь, как только он поднялся на площадку.
— Ты чем-то озабочен?
— Есть чем. Веду дело, в котором ничего не ясно. Конечно, она читала газеты и слушала радио.
— Ты видел ее живой?
— Да.
— И что о ней подумал?
— Сказал себе, что это свихнувшаяся старушка. Маленькая, щуплая особа, которая умоляла, чтобы я ею занялся, как будто бы я был единственным существом на свете, способным ей помочь.
— Ты что-нибудь сделал?
— Я не мог требовать, чтобы инспектор охранял ее день и ночь. Она жаловалась только на то, что, вернувшись домой, не находит вещей на их обычном месте. Признаюсь, мне казалось, что она или выдумывает, или теряет память. Несмотря на это, пообещал себе, что зайду к ней, хотя бы для того, чтобы ее успокоить. Вчера она, вероятно, вернулась раньше, чем обычно, и ее «гость» был еще в квартире. Хватило шарфа или куска материи, чтобы ее удушить…