— Иди, — согласился он, и в его голосе прозвучала лёгкая обречённость. — Но я бы не был уверен в том, что этот мудак выживет, когда ты притащишь сюда босса.
Мири поколебалась ещё мгновение, обернулась через плечо на Ника, затем на Даледжема.
Потом она посмотрела на Энджел и Ковбоя, стиснула их руки.
— Спасибо, — сказала она.
Она отпустила их разом…
…и внезапно исчезла.
При её уходе не возникло никакого звука.
Она просто… испарилась.
Там, где она стояла, на асфальте просто оказалось пустое место.
Оно заполнилось порывом холодного ветра Сан-Франциско.
Было так холодно, что Энджел вспомнила — на дворе декабрь.
Задрожав, она обняла себя руками.
Она уставилась на трёх голых мужчин, в этот раз по возможности не опуская взгляд ниже их лиц. Она окинула их всех одним беглым взглядом. Все они были бледными, один из них был покрыт вампирскими укусами, смотрел на неё с плохо скрываемой враждебностью и оборонительно нависал над Ником.
Посмотрев на их лица, она слегка нахмурилась, по-прежнему обхватывая себя руками для тепла, и покосилась на Ковбоя.
— И что теперь? — спросила она.
Её бойфренд вскинул бровь и с лёгким раздражением показал на голых мужчин.
Он говорил почти так, будто они его не слышали и не видели.
— Не смотри на меня, дорогуша, — ворчливо ответил он. — Не я испортил нам вечер, вызвавшись играть в нянечек для вампира.
Энджел фыркнула.
В этот раз звук не содержал в себе много веселья.
— Тут ты прав, — кисло протянула она.
Затем щенок гавкнул, сильнее заёрзав в руках Ника.
Посмотрев на него, потом на мрачное лицо Солоника, потом на Джема, который стоял там и явно пытался выглядеть обыденно, дожидаясь их решения, будучи совершенно голым и наверняка замерзая на холодном ветру, Энджел ощутила очередную волну неверия. Глядя на эти лица, на извивающегося и лижущегося пёсика… она не сумела сдержаться.
Она расхохоталась.
Когда все они ошеломлённо уставились на неё, она снова засмеялась.
Чтоб ей провалиться, если это не окажется самым странным вечером на свете.
Я не думала.
Я просто нащупала его.
Я нащупала его, как нащупала Энджел, когда уносила нас всех из того тёмного замка мафиози в Москве обратно в Сан-Франциско.
На этом сходство заканчивалось.
Открыв свой свет, я ощутила его так сильно, так интенсивно, что меня как будто дёрнуло через время и пространство за толстый трос, прикреплённый к моему животу. Я ощущала спешку в себе, в своём свете, в нём. Я чувствовала, как ощутив меня, он стал кричать и звать меня в этом пространстве…
Я ощущала его рёв.
Он сотрясал Барьерное пространство, забрасывая меня в лаву и звёзды.