Не нравился, но и на этот раз я попыталась заменить честность более приятным для него объяснением:
– Уверена, что у нас с тобой мог бы быть шанс! Но я должна признаться – через неделю я перевожусь на пятый уровень. Не собираюсь морочить голову ни тебе, ни кому-то еще, а короткие отношения с целью просто поразвлечься меня не интересуют.
Джек выдал злую усмешку – надо же, я впервые в этом месте видела такое открытое проявление злости:
– Бред. Придумай что-нибудь более подходящее для отказа, Ината. Вероятность того, что тебя переведут, ничтожна. Мы все писали заявления – и все думали, что именно нас переведут. Я хотел на четвертый, но там принимают только с химическим или биологическим образованием. На пятый вообще критерии отбора непонятны – то всех стариканов скопом забрали, то какого-то бывшего алкаша, который сюда и записался, чтобы завязать и вылезти из долгов, то месяцами не подписывают ни одного заявления, а второе подавать уже бессмысленно.
Разумеется, все это я уже знала и посвящать его в детали не хотела. Майя с Ником тоже помалкивали, что им разрешено подать заявку во второй раз, – зачем вызывать в людях зависть и вопросы еще до перевода, который может и не произойти? Теперь же я кивнула и просто согласилась:
– Скорее всего не примут, но лучше я подожду неделю, а потом буду решать.
Казалось, что ответ исчерпывающий и вообще ничем не должен затрагивать его самолюбие. Всего-то неделя! Но он почему-то напрягся, желваки на скулах заходили. Шагнул ко мне, но был остановлен вскриком:
– Не трогай меня, Джек! Иначе вылетишь отсюда сегодня же! – эта угроза не была пустой. За любые проявления агрессии увольняли.
Джек глянул на меня исподлобья, развернулся и вышел из комнаты. Я еще пару минут смотрела на цветок – самый шикарный подарок, который когда-либо получала в жизни. И который теперь совершенно не радовал. Целую минуту я соображала, что именно произошло, а потом бросилась за Джеком в коридор.
Но он уже входил в свою комнату, я залетела следом и вперилась взглядом в коробку на окне с зеленью – вероятно, этот цветок был пока единственным распустившимся. Представила, как он выпрашивает семена и землю, бережно поливает и неделями переживает о результате… Уж не знаю почему, но я чувствовала вину – сама не понимаю ее природы. Я ни о чем подобном ведь не просила! Мне просто взяли и навязали непонятную вину непонятно за что, не спрашивая разрешения.
– Забери, пожалуйста, – попросила я. – И подари другой девушке. Я не хочу чувствовать себя обязанной!
– Не чувствуй, – он ответил неожиданно спокойно. – Ината, я подожду неделю и буду очень рад, если ты снова мне улыбнешься – как сегодня в столовой. А пока просто уйди.