- Угощайтесь, пожалуйста. Прошу меня извинить, надо на минуточку отлучиться.
Он сам пошел убеждать членов своей фамилии, тяжело поднимаясь по широкой с каменными ступенями лестнице с оградой из кованой стали.
- Сколько человек обычно собирается на эти вечера для игры в бридж? приглушенно спросил Мегрэ.
- Не так уж и много. Пять - шесть, не считая домашних Верну.
- И они, как правило, уже тут ко времени твоего прихода?
Шабо нехотя кивнул. Кто-то бесшумно вошел, оказалось, что это доктор Ален Верну, который даже не удосужился переодеться и был одет все в тот же плохо выглаженный костюм, что и утром.
- Вы одни?
- Ваш отец только что пошел наверх.
- Да, я встретил его по пути сюда, на лестнице. А как с дамами?
- Полагаю, что к ним-то он и направился.
- Не думаю, что придет ещё кто-либо.
Ален мотнул головой в сторону окон, закрытых тяжелыми шторами.
- Вы видели?
Уверенный в том, что они понимают, о чем идет речь, он добавил:
- Они наблюдают за особняком. Пост выставлен как перед домом, так, вероятно, и у черного входа. И это очень даже хорошо.
- Почему?
- Потому что случись теперь новое преступление, его нельзя будет приписать никому из этого дома.
- А вы предполагаете, что оно будет?
- Если вопрос стоит о человеке, лишившемся рассудка, то нет причин, чтобы серия злодеяний на этом закончилась.
Наконец-то появилась мадам Верну, за ней шел муж, несколько возбужденный, видимо, он был вынужден доказывать в полемике необходимость её присутствия. Мать доктора оказалась шестидесятилетней женщиной с ещё сохранившими свой каштановый цвет волосами и с большими темными кругами под глазами.
- Комиссар Мегрэ из Уголовной полиции.
Она едва соизволила склонить голову и уселась, видимо, в свое обычное кресло. Проходя мимо, она лишь небрежно проронила в адрес следователя:
- Добрый вечер, Жюльен.
Юбер Верну объявил:
- Свояченица сейчас подойдет. У нас совсем недавно вдруг погас свет, это и задержало всех с ужином. Надеюсь, что электричество отключали во всем городе?
Он говорил лишь бы что-то сказать. Слова не нуждались в смысловой нагрузке. Просто требовалось чем-то заполнить мучительную пустоту салона.
- Не хотите ли сигару, комиссар?
И уже вторично за врем своего пребывания в Фонтенэ Мегрэ согласился, поскольку не решался вытащить из кармана трубку.
- А как твоя супруга?
- Ей, вероятно, мешают дети.
Было очевидным, что Изабелла Верну, мать Алена, согласилась лишь обозначить свое присутствие и то после бог знает каких препирательств, ибо явно не собиралась активно участвовать в самом вечере. Она демонстративно занялась вышивкой, совершенно не вслушиваясь в то, о чем говорили собиравшиеся в салоне.