Мои мысли о фейерверках и барбекю внезапно превращаются в панику. Мой желудок сжимается. Он бурлит, и на глаза наворачиваются слезы. Уиллоу смотрит на мое лицо, прекрасно зная, что я вижу что-то, что мне не нравится. Внезапно мое одиночество перестает быть таким размытым, по мере приближения оно выискивает меня, подобно охотнику, приметившему, наконец, свою следующую добычу. Мое сознание мутнеет при виде его глаз, в том, как они держат меня в плену. Его губы… И то, как он облизывает свою верхнюю губу, и то, как он подходит к моему столу. Охотник появляется, готовый ударить, и мое дыхание становится тяжелым и напряженным. Уиллоу наклоняется ко мне и шепчет:
– Что такое Харлоу? Что не так? – явная паника в голосе заставляет ее крутить головой, пока она не замечает охотника. – Боже, Харлоу, посмотри на меня.
Я не могу.
Я не могу оторвать глаз. Схватив меня за руку, она приказывает мне твердым голосом:
– Харлоу, я сказала, посмотри на меня.
Подчиняюсь. Сосредоточившись на ее лице, могу увидеть свое отражение в ее глазах. Она разговаривает с Кроу, не разрывая со мной зрительного контакта.
– Кроу, я думаю, нам нужно уйти отсюда, медленно, не устраивая сцену. Ты понял меня?
Мне не видно лица Кроу. Могу только слышать его.
– Чертов ублюдок.
Затем я слышу голос Круза:
– Что, черт побери, происходит? Репка? Что с ней?
Снова делаю что-то непохожее на меня. Трудно понять, почему, но я все равно разрываю зрительный контакт с Уиллоу, одергиваю от нее свои руки и поворачиваю голову к Крузу. Он так же паникует, как и я. Он ищет ответ в моих глазах, но я не могу его дать. В тот момент я должна сказать, что чувствую:
– Круз, поцелуй меня, сейчас.
Он отступает, пытаясь понять вопрос, а точнее, требование.
– Поцелуй меня сейчас, быстро.
Он ухмыляется. Выражение его лица граничит с раздражением, и парень с вызовом садится стул рядом:
– Я не буду целовать тебя Харлоу. Ты, должно быть, сошла с ума.
Сейчас это неправильный выбор слов, мой друг.
Нахожу его голубые глаза, внезапно кладу свою руку ему на грудь. Обвиваю руками его шею, скребя ногтями по его тугой коже. Сделав это, я говорю твердо и без страха:
– Если ты этого не сделаешь сам, то придется тебя заставить.
Он колеблется, слегка приоткрывает рот и вздыхает. Смотрю направо и вижу, что охотник почти у цели, и отчаянно пытаясь донести до Круза важность происходящего, шепчу ему на ухо:
– Я тебя предупреждала, – и притягиваю его лицо к своему.
Своими губами касаюсь его, пытаясь раздвинуть их языком. Неподатливость его губ бесит меня, и я поднимаю руку, чтобы зарыться в непослушные каштановые волосы. Чувствую, как тело Круза расслабляется, и как мой язык раздвигает его губы. Я проскальзываю внутрь, пробуя его, сплетаясь с ним, а он ласкает мой язык своим. Они наталкиваются друг на друга и снова сплетаются вместе, что сильно напоминает битву. Из его рта исходят едва слышные стоны, которые я пробую на вкус. Мои глаза плотно закрыты, и Круз, рукой схватив меня за бедро, притягивает меня еще ближе к себе. Еще сантиметр, и я окажусь у него на коленях. Чувствую, как его зубы ударяются о мои, покусывая мою нижнюю губу, дразня ее. Когда у меня между бедер начинает знакомо ныть, я вижу звезды. Мои глаза закрыты так плотно, что на какое-то время я перестаю думать о том, что делаю. Я вижу. Вижу...