– Доброе утро, детектив, – задорно поприветствовал его помощник, заставив поморщиться на последнем слове.
– Почему ты не приехал ночью? – спросил Пот.
– Чтобы не совершать поспешных действий. Тебе нужно было успокоиться, а мне выспаться, да и не хотелось отрываться от жены, если честно, – краснея, признался латинос. – Я надеюсь, ты не стал проводить допрос с пристрастием ночью?
– Нет. Дежурный передал твою просьбу обождать до утра, и я решил подождать, – глядя на свои руки, сказал Ричард.
– Значит, лично сторожил Кроу? Признайся, ты ведь навестил его в камере? – поинтересовался Нонси.
– Навестил, но заходить к нему не стал. Я просто хотел убедиться, что он и правда в камере, что его и правда поймали.
– Да уж. Нам повезло, но нельзя расслабляться, Рич. Нужно вызнать у него о Джесс и Пите, а ещё хорошо бы выпытать у него чистосердечное, – сказал Глен.
– Тогда приступим, – подытожил Ричард, медленно поднимаясь с диванчика.
***
Рудольф лежал на нарах и пялился в потолок.
Столько сил прилагать к тому, чтобы найти охотников, и ради чего – чтобы они сдали его в полицию? Отлично, просто отлично.
Ночью он проснулся оттого, что за ним кто-то наблюдает, и увидел возле решётки своей камеры здоровенного амбала; он стоял и просто смотрел на Кроу, заставив того поёжиться. Видимо, здесь ему будет очень весело: у него уже появились поклонники. Просто супер. Лучшего и желать нельзя.
А самое поганое заключалось в том, что у него отобрали артефакт при досмотре якобы в качестве улики. Без своего талисмана он и дня в Морхе не протянет, так что ему предстоит не только сбежать, но и вернуть своё единственное оружие, да вот только где его искать?
От всех этих мыслей голова шла кругом. «И почему мне так везёт?»
Послышались шаги: две пары каблуков отбивали глухой темп. Видимо, сейчас будет допрос, Руди уже ждал чего-то в этом роде. Он всё-таки главный подозреваемый как минимум в двух убийствах.
У камеры остановились две фигуры: один – здоровенный атлет, видимо, именно он сторожил его ночью; второй – невысокого роста латиноамериканец, смотревшийся более свежим, нежели его напарник.
– Встать, головой упереться в стену, ноги широко раздвинуть, руки за спину, – злобной скороговоркой прокричал здоровяк.
Кроу встал и послушно выполнил сказанное: злить полицейских он не собирался.
Большой коп вошёл в камеру, осторожно обойдя историка, и пнул его по ноге.
– Ещё шире, – проговорил он, видимо наслаждаясь моментом.
Кроу расставил ноги ещё дальше. Абсолютно безмолвно, без резких движений.
Рудольф понимал, что его считают маньяком и, естественно, обращаться с ним будут соответственно. Он предвидел всё это, включая допрос, который может выйти из-под контроля, и был рад тому, что успел заранее справить нужду.