Убитый горем и безысходностью, я вернулся в номер. Шум в душе подсказал, что и Мэтт вполне пришел в себя.
Я сел на диван, сгорая от желания приставить часы к виску и выполнить мечту Маркуса. Встретиться наконец с Безносой, которая так давно обо мне мечтала.
С тех самых пор, как ко мне в приют заявился Флоренс, директор Стоунхенджа и рассказал, как умерли мои родители, меня не покидала мысль, что и я давно должен уйти с ними.
И меня не раз пытались отправить на тот свет. Вампиры, оборотни, драконы и изумительные русаки. Марку, даже будучи в начале бесплотным духом, умел найти простака и посвятить в свою религию.
Возможно, именно предчувствие скорой смерти на дало мне возможности задуматься о настоящих отношениях. О любви. Кто же знал, что выживу. Кто же знал, что пойму, что дороже Элизабет для меня нет никого в целом мире?
Мэтт вышел из душа в одном полотенце и удивлённо посмотрел на меня. Да еще так спокойно, что гнев во мне взметнулся столбом и был сдержан невероятным усилием воли. Надолго ли?
– Где Лиззи? – поинтересовался Мэтт, совершенно обычным тоном.
– Ушла, – низким голосом ответил я и сжал кулаки. Спокойно, за убийство волшебника можно и магии лишиться. Это часто практиковала наше Министерство. .
Я не отрывал взгляда от бывшего друга, который натягивал штаны на голое тело. Его вялый член тут же всколыхнул воспоминания о том, как тот ритмично входил в рот Элизабет.
Это совсем добило. Я вскочил, обвиняюще направив на Мэтта палец.
– Ты вообще соображаешь, что мы натворили?!
С лица Мэтта можно писать картину «Недоумение».
Он действительно не понимал, чем я недоволен?
– Трахнули Лиззи, – ответил он, как будто мы делаем это ежедневно и по несколько раз. – Так, вроде, понравилось же всем. Она же верещала почище той ведьмы Банши извивалась, как последняя…
– Закрой рот! – заорал я, что есть мочи, не желая думать о том, как мы вдвоём входили в Элизабет и какое неимоверное удовольствие приносило трение об член через тонкую природную стенку.
– Да что я такого сказал-то?! Ну потрахались, с кем не бывает…
– Не бывает. Это Элизабет!
– Она первая начала целоваться с обоими! – начал злиться Мэтт и прошёл к своему рюкзаку.
– Это ты виноват!
– Ну конечно! Давай винить во всем глупого Кроули! Вы же с ней такие невинные! Такие идеальные! Особенно ты очень невинно всаживал ей член по самые яйца! – лицо Мэтта наливалось красным, а глаза метали молнии, как и всегда, когда он что-то пытался доказать.
– Ты хотел её. Ты получил её. Если бы ты не поехал с нами, она уже давно была бы со мной! Не смей обвинять меня!