На берегу десятки восхищённых глаз наблюдали за удивительной парой. Окружённые тонким таинственным свечением сильный мужчина и хрупкая женщина выглядели сказочными существами, спустившимися по лунной дорожке из древней индейской легенды. Они были фантастически красивы. Пар, тонкими струйками поднимаясь от тел влюблённых, ещё больше создавал ощущение нереальности происходящего, и заворожённые зрители боялись пошевелиться, чтобы не вспугнуть удивительное действо. Казалось, будто всепоглощающая любовь заполняет всё вокруг, а трепетная нежность, пронизывая восторженной радостью воздух, разносится по округе запахом ночных цветов. Охваченные страстным поцелуем мужчина и женщина молча кричали о счастье, и этот беззвучный восторг звенел в воздухе отчаянной песней цикад. Наконец прервав бесконечный страстный поцелуй, Тэо обнял супругу, и они направились к берегу. Неожиданно Эстель поняла, что тонкая ткань рубашки, намокнув, практически не скрывает её тела, и скромница стыдливо прикрылась длинными волосами.
– Пэмуя, Пэмуя, Пэмуя, – наперебой шептали восторженные индейцы.
Заметив смущение женщины, старик скинул со своих немощных плеч накидку и, поднявшись навстречу, накрыл ею Эстель.
– Вот и вернулась Водяная Луна, – улыбнувшись, проговорил шаман. – Ты, Ворон, вернул её, – взглянул он на капитана и уверено добавил: – Это духи подсказали тебе, что делать.
Корбо не стал спорить. Он на самом деле не знал, почему решился окунуть Эстель в воду, но главное, это оказалось хорошей идеей, и ему удалось вернуть любимую из небытия. Бедняжка была ещё слаба, и, увидев, что на земле ей с трудом даётся каждый шаг, Тэо, обвернув супругу в индейскую накидку, понёс её на руках обратно в хижину. Старик поспешил за ними, а оказавшись в доме, налил в чашу отвара и заставил Эстель выпить напиток до последней капли. Сеньора послушалась, и приятно пахнущая жидкость теплом разлилась по телу, возвращая её к жизни. Но знахарь потребовал, чтобы она снова легла, поскольку ей необходимо восстановить силы, а утром он приготовит новый отвар. Корбо расположился рядом с супругой и, нежно целуя её руки, впервые за несколько дней спокойно уснул.
Утренние лучи, пробиваясь сквозь неплотные стены хижины, разбудили влюблённых. Эстель чувствовала себя гораздо лучше и, поев приготовленную для неё пищу, и вовсе повеселела. Для Пэмуи индейские женщины принесли национальную одежду, и когда она, облачившись в яркую юбку и кофту, расшитую по груди изящным узором из мелкого разноцветного бисера, вышла наружу, вся деревня сбежалась посмотреть при свете дня на ожившую Водяную Луну. В индейской одежде девушка была удивительно хороша. Её светлые волосы, заплетённые по местным обычаям в косы, ниспадали до бёдер, светлая кожа придавала лицу лунную бледность, а когда она, взмахнув длинными ресницами, синими глазами взглянула на жителей, индейцы окончательно пришли в полную уверенность, что их деревню посетило земное воплощение древнего божества.