Пока известие об урусах добежало по суше до Истанбула, пока союзная эскадра вышла из Босфора и повернула на восток - к ее приходу в шесть вечера пехота и артиллерия князя Васильчикова уже были выгружены и ужинали на биваке в версте от берега, приходя в себя после трехсуточной качки, моряки установили снятые с линкоров пушки на временных береговых позициях и тоже ели вечернюю кашицу, невесело поглядывая на свои погружающиеся в воду корабли, а Нахимов расхаживал в своем знаменитом белом пальто с золотыми эполетами и утешал своих офицеров и матросов: "Жалко корабли, братцы, самому жалко. Но мы и на суше англичанам да туркам себя покажем, а войну мы теперь должны закончить в Царьграде-с. А что они будут теперь по нам бить, пускай бьют - не конфетками, не яблочками перебрасываемся. Мы уже, можно сказать, им за обстрелы нашего Севастополя отомстили-с!".
Вялая артиллерийская дуэль между кораблями Дандаса и береговыми батареями Нахимова продолжалась всего два часа до наступления темноты. У англичан были немного повреждены два парохода, русские потери тоже оказались не так велики. Но в самом конце перестрелки штуцерная пуля, прилетевшая с одного из фрегатов, ударила в лицо, пробила череп и вышла у затылка адмирала. Он уже не пришел в сознание. Плачущий офицер-артиллерист все повторял, что за три минуты до этого он сказал Нахимову: "Павел Степанович, здесь убьют, зайдите за дерево", а тот ответил: "Кому суждено ...". Прибывшие вместе с десантом из Севастополя доктора, русский Алексеев и американец Макмиллан в своей палатке пытались что-то сделать - но такие раны и в XXI веке обычно бывают смертельными, а уж тогда, до Листера, до наркоза ... .
Утром он умер. В каменистой анатолийской земле вырыли персональную могилу для него и общую - для еще сорока пяти матросов и двух офицеров, убитых вечером, из числа шести тысяч моряков, сошедших на берег с кораблей, верхушки мачт которых торчали теперь из воды в кабельтове от берега. Салют над могилами прозвучал в тишине. Английская эскадра ушла, оставив в миле от берега два фрегата для наблюдения. Перестрелка с турецкой кавалерией ближнего паши, которую ночью вели пехотинцы Васильчикова, тоже давно закончилась. В полдень армейцы, подкрепленные морской бригадой, отправились в тот путь, ради которого они три дня качались на волнах - путь на юго-запад от места высадки. Морские канониры заклепали свои тяжелые морские пушки и оставили их в Карасу. Тянуть орудия, каждое из которых весит двести пудов, нечем.
Глава 2.3. К Константинополю
Но днесь, когда мы вновь со славой,