– На каком ты курсе? – спросила Хейли.
– На первом. А ты?
– На втором, в Колумбийском университете.
– О, да ты просто ветеран.
Хейли криво усмехнулась.
– Да ладно тебе. Я даже не представляю, какую специальность выбрать.
Я снова посмотрел на свою книгу.
Повисла очередная неловкая пауза. Через несколько секунд Хейли встала и сказала:
– Вот видишь…
Я тоже встал.
– Что?
– Теперь мы знаем друг друга лучше. И мне будет не так неловко пользоваться душем в твоей квартире.
– Ну, строго говоря, это не моя квартира.
– На время праздников она твоя, так ведь?
– Думаю, да.
Хейли вышла в холл, и через несколько секунд я услышал, как захлопнулась дверь ванной в спальне Майка и Дженис. Оглядевшись вокруг, я попытался представить, что это моя комната. Дизайнерский диванчик. Дорогое кожаное кресло. Огромный телевизор с плоским экраном. Гламурные картины на стенах.
Что бы подумал мой старик, если бы увидел меня сейчас?
Он бы решил, что я присматриваю за кошкой в музее.
Пока Хейли сидела в ванной, я читал – очень долго, невероятно долго. Наконец она соизволила вернуться в гостиную. С влажными волосами и свежим макияжем она выглядела восхитительно.
Отложив книгу, я встал и спросил:
– Ну как, все нормально?
– Да, вполне. Спасибо. – она подождала, пока я открою входную дверь, а затем посмотрела мне прямо в глаза и добавила: – Спасибо тебе, Шай.
От того, что она назвала меня по имени, я вдруг как-то странно себя почувствовал.
– Мой душ – это твой душ, Хейли, – отозвался я. Это было это как-то двусмысленно, поэтому я тут же добавил, – В смысле, можешь приходить мыться когда захочешь. – Нет, это тоже звучало странно. – Я имел в виду…
– Я поняла, что ты имел в виду, – пришла мне на выручку Хейли. – И я это ценю.
Мило улыбнувшись, она вышла из квартиры Майка.
Закрыв за ней дверь, я увидел, что Оливка смотрит на меня с осуждением.
– В чем дело? – спросил я.
Она мяукнула.
– Знаешь, тебе, пожалуй, придется говорить по-английски.
Кошка выставила вперед лапы, выгнула разноцветную спину, потянулась и улизнула прочь.
Ангелы в снегу
На следующий день рано утром Хейли пришла снова. В руках у нее была сумочка с туалетными принадлежностями, сменная одежда и свежее полотенце.
– Извини, не хотела отрывать тебя… от того, чем ты тут занимался, – сказала она, – но у меня произошла неприятность на кухне.
С этими словами она оттянула край серой толстовки с эмблемой Колумбийского университета и показала большое пятно от кетчупа между буквами «б» и «м».
Я пригласил ее войти.
– Может, просто оставишь свои принадлежности тут?
Хейли натужно улыбнулась.