Лампочки гирлянд окрашивали его лицо то в синий, то в белый цвет.
– Что это?
– Печенье. Веганские имбирные леди. Это все, что у нас есть, но они очень вкусные, честно. Ты даже не почувствуешь, что в них нет масла.
– Имбирные леди?
Мериголд пожала плечами.
– Мою маму мужчины сейчас не очень интересуют.
– Ясное дело, – отозвался Норт. – Последний был так себе.
– Хуже некуда.
– А… как ты к ним относишься? – спросил он осторожно. – Нормально?
Она удивилась тому, насколько правда – простая, очевидная правда – может быть болезненной, если произнести ее вслух.
– Бывало и лучше, – наконец призналась она.
Норт внимательно смотрел на нее. Отблески огоньков мерцали в его теплых карих глазах.
– Мне жаль, Мериголд.
Ее сердце забилось сильнее.
Норт взял тарелку.
– Можно… можно я тебе как-нибудь позвоню? Я имею в виду, если тебя все еще интересует озвучка, я с радостью помогу. Я бы мог забежать после смены. Мне все равно нужно будет его вернуть.
Он приподнял блюдо неожиданным для него неуклюжим жестом.
Он ведь мог подойти и поцеловать ее. Он что? Проявляет уважение? Почему ей хочется раствориться в нем? Или чтобы он растворился в ней? Выхватив у него блюдо и отставив его в сторону, Мериголд дотронулась до его щек. И притянула к себе.
И поцеловала.
И он поцеловал ее в ответ.
Их губы раскрылись; его вкус был чистым, здоровым и совершенно новым для нее. Он притянул ее ближе. Ее пальцы скользнули вниз по его затылку. Вниз, к его груди. Он поднял ее, а она обхватила ногами его за талию, и это казалось самым естественным в мире. Будто бы они заново открыли нечто важное, что утратили когда-то, не помня об этой потери. Поцелуй стал глубже. Так они целовались несколько минут, сплетаясь телами.
Когда она наконец соскользнула обратно вниз, у них обоих тряслись коленки.
– Я хотел сделать это весь вечер, – признался Норт.
Его голос над самым ее ухом отдавался в глубине тела. Он заполнял ее всю.
– Я хотела сделать это весь месяц.
– Я хочу делать это весь остаток месяца, – Норт поцеловал ее под носом, потом в подбородок. – И после.
– И после, – согласилась Мериголд.
И их губы снова сомкнулись.
– Ладно, ладно, – рассмеялась Мериголд минуту спустя. – Теперь тебе точно пора.
И они поцеловались снова.
– А-а-а-а, – закричал он, отрываясь от ее губ. – Все! Ухожу!
Волосы Норта были дико взъерошены. Коса Мериголд наполовину расплелась. Они снова рассмеялись. У обоих закружилась голова. Им открылось чудо и радость новых отношений.
Мериголд бросила ему рубашку.
– Не забудь.
Он накинул ее поверх футболки.
– Как ты думаешь, что скажет твоя мама, когда увидит все это?