– Честно? – Мериголд покачала головой, закрепляя волосы заколками. – Она будет в бешенстве. Но потом… Думаю, потом она будет рада. Возможно, даже счастлива.
– Я надеюсь.
– Вот, вбей сюда свой номер.
Мериголд вытащила телефон из кармана и бросила его Норту. Он сделал то же самое, и они добавили друг друга в записную книжку.
– Напиши мне, когда доберешься до дома, хорошо? Чтобы я знала, что с тобой все в порядке.
Норт улыбнулся.
– Напишу.
Они снова поцеловались у входной двери.
– Завтра вечером я работаю, – сказал Норт в перерывах между поцелуями.
– И слава богу!
– Знаю. Никогда еще так не радовался тому, что работаю на родителей.
Они рассмеялись.
– До завтра, Мериголд Мун.
И напоследок Норт поцеловал ее еще раз.
Мериголд выглядывала на улицу сквозь морозные узоры, которые разрастались и сверкали на стеклянной двери балкона. Она смотрела, как Норт идет к машине. Издалека его фигура казалась идеальной, и Мериголд до боли захотелось обнять его. Садясь в грузовик, он поднял голову и посмотрел на ее окно.
Улыбнулся, увидев ее силуэт, и помахал.
Сердце Мериголд подпрыгнуло, и она помахала в ответ. Она смотрела вслед грузовику, пока тот не скрылся из виду. Огни в елочной лавке погасли, фонари не горели. В тусклом свете ближайшего магазинчика Мериголд увидела, что ели стоят, припорошенные снегом. Снаружи было холодно, пусто и темно.
Вдруг в замке повернулся ключ.
Мериголд обернулась. В квартире было тепло, уютно и светло. Норт был ей нужен, чтобы сделать маме подарок. А вышло гораздо лучше – красивая квартира и прекрасное дерево.
Ручка двери повернулась.
– Мам, – произнесла Мериголд, – добро пожаловать домой.
Дэвид Левитан
Твой временный Санта
Когда друг просит тебя побыть Санта-Клаусом, сразу чувствуешь себя толстым.
– Но я же еврей, – протестовал я. – Ладно бы ты попросил меня побыть Иисусом – он из моего народа и хорошо выглядел в набедренной повязке. К тому же Санта непременно должен быть веселым, а от Иисуса на Рождество требуется только одно – родиться.
– Я серьезно, – сказал Коннор. Не так часто он бывает серьезным, чтобы я мог просто от него отмахнуться. – Возможно, это последнее Рождество, когда Райли все еще верит в Санту. Меня она сразу узнает. Так что Сантой можешь быть только ты. Больше у меня никого нет.
– А как насчет Ланы? – спросил я, имея в виду старшую из его младших сестер.
Он покачал головой.
– Без вариантов. Ну просто никак.
И неудивительно. От Ланы скорее дождешься издевки, чем подарка. Ей всего двенадцать, а я уже ее боюсь.
– Ну, пожа-а-алуйста, – принялся канючить Коннор. Я ушам своим не поверил: можно подумать, я быстрее соглашусь выставить себя дураком, если он сам будет валять дурака.