– В Небраску, – ответил я.
Она кивнула.
Лана вышла из кухни с тарелкой печенья и стаканом молока.
– Держи, – сказала она.
Я взял печенье. Оно было немного черствым.
– Лучшее печенье, которое я сегодня ел! – воскликнул я ради Райли.
Лана явно хотела сказать гадость, но удержалась.
– Ну, что же, – сказала она, – наверное, тебе пора.
– В Небраску! – подсказала Райли.
Как ни странно, мне уже не хотелось уходить. Теперь, когда мы собрались тут все вместе, а одна из них точно знает, кто я, мне захотелось остаться. И чтобы Лана предложила разбудить Коннора. И чтобы мы вчетвером до рассвета ели печенье.
– Давай, – прервала мои размышления Лана. – Небраска ждет.
– Ты совершенно права, – отозвался я и направился к двери.
– Не туда! – Лана указала на камин. – Это единственный путь на крышу.
Я чувствовал, что Райли смотрит на меня. Уверен, можно было что-то придумать, но в голову не приходило ни одного внятного объяснения, почему мне нужно воспользоваться дверью.
Словом, я направился к камину. Выглядел он так, будто им никогда не пользовались. Наклонившись, я заглянул внутрь и увидел, что дымоход не очень широкий.
Я высунулся обратно и посмотрел в глаза Райли.
– Пора в кроватки! – крикнул я.
Райли помахала мне.
– В добрый путь, – усмехнулась Лана. Ничего не поделаешь. Я заполз в камин, подтянулся, влез в дымоход и начал считать до ста, что приблизительно равнялось количеству паутин, которые меня окружали. На одно страшное мгновение мне показалось, что я застряну тут со своим животом, но места хватило. Хорошо, что Санту не в каждом доме угощали печеньем. Пыль облепила язык, забилась в глаза. Неужели нет нормального способа попасть в дом? Почему Санта не может просто оставлять свои дурацкие сани у крыльца, как делают все приличные люди? Слышно было, как Лана пожелала Райли спокойной ночи. Потом обе двери хлопнули, закрывшись. Я потихоньку выбрался из дымохода и кое-как отряхнулся от пыли, обрушив настоящий «снегопад» на ковер. Пусть Лана попробует это объяснить.
«Моя работа выполнена», – подумал я. Но я знал, что не уйду, не увидев его. Этого не было в нашем плане, как и многое из того, что сегодня произошло. Но я не мог побывать у Коннора и не дать ему знать, что я здесь был. Иначе дело останется незавершенным.
Дом вернулся к привычному ночному ритму – дыхание, шорохи, какие-то пощелкивания, невнятное бормотание во сне. Я сделал несколько осторожных шагов и замер. Скорее всего Райли еще не уснула, а ее дверь как раз на пути к комнате Коннора. Так что я стоял и не шевелился, вдруг осознав, как редко мне приходится это делать. Нужно перестать участвовать в происходящем и стать только наблюдателем. Телефон – оружие, с помощью которого я обычно убиваю время, – остался в машине. Безоружный, я осмотрелся. В тихой, по-рождественски освещенной комнате было очень одиноко. Чего-то не хватало, но точно не меня. На полках стояли книги, я не видел названий, только очертания прижавшихся друг к другу томов. На одной из полок книги стояли под охраной маленьких фигурок: солонки и перечницы – чья-то коллекция.