– Давай про Ингу, – попросил Алексей. – Было банкротство, а потом…
– А потом Инга стала владелицей новой фирмы. Сейчас, набравшись опыта, я представляю, что это на самом деле было за банкротство, но тогда я ей верила и радовалась, что компанию удалось спасти. Она предложила мне стать соучредительницей новой фирмы, но до этого было столько разговоров о том, как трудно вести бизнес, и о том, какие проблемы могут быть у владельцев. Да и верила я ей тогда безгранично. Поэтому от предложенной доли мы с Лизой отказались…
Алексей иронично хмыкнул. Ума Инге было не занимать, все расписывала, как по нотам.
– В конечном счете Инга стала индивидуальным предпринимателем, а не владельцем ООО или ЗАО. Она решила, что так ей будет удобнее. А потом Инга взяла в банке кредит, собралась расширять бизнес. К тому времени она уже много пила. Не так, как раньше, по случаю, а каждый вечер и основательно. По выходным, если не было никаких дел, могла начать с утра…
«Совесть ее все же мучила», – подумал Алексей. Хотелось думать, что даже такие люди, как Инга, способны испытывать угрызения совести. Впрочем, хорошо зная Ингу, можно было допустить и обратное. Она вполне могла начать пить на радостях – заклятого врага уничтожила, бизнес заполучила целиком в свои руки, отчего бы и не выпить? Инга, сколько ее знал Алексей, всегда была не прочь махнуть рюмашку-другую. Она часто подтрунивала над сестрой, утверждая, что музыканты, в отличие от юристов, совершенно не понимают толка в выпивке и совсем не умеют пить. Утверждение наглядно иллюстрировалось. У Инны голова начинала кружиться от одного бокала вина, а Инга спокойно могла накатить на вино коньяку. Это у нее называлось «виноградный коктейль».
– Кредит был большой, он позволил поставить дело на новый уровень…
Алексей снова хмыкнул – как же, знаем, наслышаны. Кто из транспортников не знает компанию с труднопроизносимым названием «ИК-трансфрахтгрузсервис»? Непроизносимо, но умно с маркетинговой точки зрения. Какой поиск ни задай в Сети – хоть на «транс», хоть на «фрахт», хоть на «груз», хоть на «сервис», все равно в первых же строчках всплывет название компании. Ну, а «ИК» – это Инга Косаровицкая, тут никаких сомнений быть не может. Был «ПК-бест», стал «ИК-трансфрахтгрузсервис». Все течет, все меняется.
– У Инги несколько раз прозвучало в разговорах «я теперь ваша надежда и опора», «если со мной что случится, то вы по миру пойдете»…
– Я – все, а вы – никто, – подхватил Алексей.
– Примерно так, – согласилась Инна. – Она сильно изменилась после того случая. Или просто перестала притворяться? Инга всегда была такой – улыбается-улыбается, а потом вдруг как полоснет взглядом, словно бритвой, аж мурашки по коже… Хотела спросить еще в ресторане, да отвлеклась – откуда у тебя шрам?