— Черт возьми, Джоз, что это за отношение? Выходит, теперь я даже не могу проверить тебя?
Зажав пальцами переносицу, я закрываю глаза и глубоко вдыхаю.
— Конечно, можешь. Не хочу показаться сукой, но я как раз собиралась уходить. Мне нужно… кое-что сделать, и я не могу опаздывать.
— Что именно?
Именно тогда Ребел решает объявить о своем присутствии. У меня невольно вырывается жалобный стон, когда он отстраняет меня и широко открывает дверь, начиная давить на Броуди своим тяжелым взглядом.
Шок отражается в глазах Броуди, когда он поднимает голову, чтобы получше рассмотреть Ребела. Парень быстро скрывает это за невозмутимым видом, который я уже много раз видела на футбольном поле, когда он противостоял своим противникам.
— Что здесь происходит, Джоз? — спрашивает он, окидывая Ребела таким же жестким и подозрительным взглядом.
Я легко могу предугадать его мысли, и, хотя это не так уж далеко от истины, он все же не совсем прав.
— Это не то, что ты думаешь, Броуди.
— Неужели? Потому что я думаю, что сейчас только семь утра и профессор Скотт покидает твою квартиру.
— Как я уже сказала, все совсем иначе, — повторяю я, не желая делиться подробностями своей сексуальной жизни с тем, кто безуспешно хочет стать ее частью. Броуди желает гораздо большего, чем простая дружба. Когда-то я думала, что смогу дать ему это, но теперь полностью уверена в обратном. Я люблю его до смерти, но больше как родственника, нежели бойфренда.
— Ты друг Джозефин, — констатирует Ребел. Его голос ровный и неприветливый, отчего у меня снова вырывается стон.
Я хватаю Ребела за плечо, предупреждающе сжимая пальцы.
— У нас нет на это времени, Ребел. Мы опоздаем на рейс.
— Ребел? Рейс? — Броуди вопросительно смотрит мне в глаза.
— Да, Ребел приходится братом профессору Скотту. Слушай, у меня сейчас нет времени объяснять, — говоря все это, я толкаю парня в грудь и одновременно вытаскиваю Ребела за дверь. — Я уезжаю из города на пару дней, но обещаю, мы обязательно наверстаем упущенное после моего возвращения.
— Мне все это не нравится, Джоз.
Броуди выглядит немного смущенным, но кто может его винить? Узнав о близнеце Рансома, он столкнулся с той же реальностью, что и я, чуть больше месяца назад. Тем не менее я все еще пытаюсь привыкнуть к этому, поэтому могу только представить, насколько сильно он потрясен.
— Она не спрашивала твоего мнения, мальчишка из братства, — грубо бросает Ребел.
— Ребел! — За долю секунды я перехожу от осторожного оптимизма к крайнему раздражению. Я всегда пытаюсь проявлять мудрость в своих словах и поступках, чтобы избегать ненужных конфликтов, но сегодня все иначе. Я очень старалась не ухудшать и так паршивую ситуацию, но он уже пересек черту.