В салоне Сашиной машины напряжение отпускает. Поворачиваю голову, любуясь мужем. Он не красавец. Коренастый, чуть полноватый. Лицо строгое, а в темные волосы уже наполовину седые. Он старше меня всего на шесть лет.
— Что-то ты быстро нагулялась, — замечает он, не поворачивая головы.
— Устала, — пожимаю плечами в ответ. — Меня Вера Ивановна загоняла, как ездовую собаку. Сил нет, как хочется вырубиться прямо в машине.
— Так спи. Кто тебе не дает?
Послушно откидываю голову на подголовник сиденья и прикрываю глаза. Но уснуть так и не удается. Тревожное чувство грызет изнутри.
Не кончится добром это «люблю» Владимира Ивановича. Похоже, за ошибки прошлого пришло время расплатиться. Но эту цену платить я не готова. Поэтому стоит пойти по пути меньшего сопротивления.
Сквозь ресницы меланхолично наблюдаю за сменой декораций за окном автомобиля.
Завтра пятница.
Не буду портить Вере Ивановне похмельную пятницу.
В понедельник напишу заявление.
Поиграли и хватит.
* * *
На следующий день я приехала на работу собранная и полная решимости отработать день скупо и без лишних эмоций. В конце концов, это всего лишь работа, которая мне, конечно, нравилась, но найти другую не так уж и сложно. Проблема только в том, что тут платили выше среднего и такую зарплату никто мне больше не предложит.
Кабинет встретил меня утренней тишиной и… огромным букетом алых роз.
Резко выдохнула.
Словно ножом с сердце.
Протянула руку и вытащила карточку, где было написано всего одно слово:
Не нужно быть экстрасенсом, чтобы догадаться — кто так расщедрился.
Осторожно прикоснулась к бархатным лепесткам и отдернула руку словно их огонь мог меня обжечь. Пошлым, черным ядом прорасти в мозгу.
— Твою мать… — зло выдыхаю я и почти зашвыриваю сумку в шкаф, испытывая острое желание сделать то же самое с цветами, с одной лишь разницей, что вместо шкафа должен быть мусорный бак.
Виски моментально сдавливает головная боль, и я опускаюсь в свое кресло, неотрывно глядя на букет, словно в нем бомба с часовым механизмом.
Он никогда не дарил мне цветов. Ни разу.
А я и не просила. Хоть и хотелось.
Он никогда не дарил мне подарков. Даже на день рождения. Обычно обходился конвертом с деньгами и сухим:
— Купишь, чего самой хочется.
И каждый раз больно скребло на душе, которая вскоре стала одной сплошной кровоточащей раной.
Я понятливо кивала в ответ, оправдывая его. Всегда занят. У мужчин такая скупая фантазия. Лучше и вправду самой купить…
А потом рана затянулась и ей на смену пришла циничная пустота. Занят? Фантазия? Просто много чести для очередной девки в его постели.