После это все одевают бушлаты, сапоги, получают шанцевый инструмент и идут к северу от барака копать канаву. После двенадцати обед – борщ б/м, рыбкин суп из минтая или щи б/м. второе блюдо – макароны с маргарином или картпюре на воде. После обеда все идут к югу от барака закапывать канаву, вырытую вчера. Разумеется, все не могут работать одинаково прилежно. Ударникам, кто работает в этот день лучше, к вечерней картошке выдается соленый огурец. И так каждый день.
Для наблюдения за ходом работ, определению достойных огурца на каждый километр назначается Километровый. Он ходит по своему участку и ведет наблюдение, поощряет ударников добрым словом, а лентяев в глаза критикует и грозит им лишением завтрашней каши. Конечно, отдавать все дело на Километровых нельзя. Поэтому на каждые десять километров существует Десятикилометровый. Он наблюдает за километровыми, поощряет их похвалой либо укоряет за низкий уровень работы. Этому уже полагается велосипед, чтобы он мог двигаться по своей дистанции достаточно часто. Нельзя, конечно, пускать на волю случая и работу Десятикилометровых. Для этого существуют Стокилометровые. Эти уже не всегда могут вернуться к вечеру на свое место на нарах, поэтому для них существуют резервные места – два-три на сто километров.
У нас был учтен и случай, если своими обязанностями манкируют Стокилометровые. Вся трасса разделена на семь тысячекилометровых участков. На каждом – свой тысячекилометровый. Его велосипед ездит туда и обратно по своему куску трассы, что уже позволяет контролировать Стокилометровых. В качестве бонуса для этой системы будет то, что из Тысячекилометровых формируется Сборная СССР по велоспорту.
Остается, конечно, вопрос – где взять картошку, крупу, капусту, свеклу и маргарин? У нас и это было продумано. Вся территория к северу и югу от десятикилометровой полосы вдоль шоссе сдается в аренду японцам. Они и должны были за это обеспечить жителей продуктами, бушлатами, кирзовыми сапогами и прочим, включая и велосипеды.
Как видите, никакой несправедливости, вызывающей зависть и раздоры в населении, тут возникнуть не могло. Наилучший вариант для Советской страны. Нашему идеальному Равенству мог бы позавидовать сам Кампанелла. Что самураи сразу согласятся, не могло быть и сомнений. Мы в дальнейшем довольно широко пропагандировали нашу Утопию, но, по-видимому, до Конторы и ее спецагентов это не дошло. Мы с Андрюшей умели-таки выбирать друзей.
***
Вторая модель описывала, несколько нестандартным образом, окружающую нас Действительность. Мы решили, что