Я ахнула и потянулась к ней. Я вспомнила эту куклу. Когда была маленькой, носила ее с собой повсюду. Ее звали Эвелин. У нее были прекрасные голубые глаза. Розовые щечки. На ней было белое платье с кринолином. Юбка была помята, но само платье сохранило первозданный вид. На ногах у нее были маленькие красные Мэри Джейн (Мэри Джейн — американский термин (ранее зарегистрированный товарный знак) для закрытой обуви с низким вырезом и одним или несколькими ремешками поперек подъема).
Глядя на нее, я улыбнулась самой широкой своей улыбкой. Эта кукла приносила мне так много счастья. С ней не было связано ни одного плохого воспоминания.
Я положила остальные детские вещи обратно в коробку, но Эвелин осталась снаружи. Ей здесь самое место. Встав, я посадила ее в кресло-качалку.
— Здесь твое место, ведь так?
Она просто улыбалась.
На меня начала накатывать усталость. Но мне не хотелось уходить из этой комнаты. Поэтому я взяла одеяло из пустой главной спальни, и вернулась в детскую. В этот раз, когда я легла посредине комнаты и подоткнула одеяло под подбородок, то почти сразу же уснула.
***
Я проснулась через несколько часов.
Сначала я просто забыла. Забыла все, что произошло, но воспоминания слишком быстро ударили по мне, и я утратила способность дышать.
Я не плакала.
Не рыдала.
Не дышала.
Просто свернулась калачиком и уставилась в другой конец комнаты. Мне было так больно. Боль не остановится на мне. Если я отпущу ее, она нападет на всех остальных. Поэтому я держала ее глубоко в себе
***
Прошел еще один день.
Затем еще один. Я очень мало ела, спала еще меньше. Мне звонили Рэне и мама. Я сказала им, что все хорошо. Постоянно звонили в дверь. Я не открывала. Иногда слышался стук, который все никак не прекращался.
Глаза открывались и закрывались. Я спала всего два-три часа, а потом снова становилось темно.
Это продолжалось несколько дней.
— Что же мне теперь делать? — спросила я Эвелин.
В последнее время я много с ней разговаривала. Она никогда не отвечала, но в этот раз она заплакала.
Я села прямо и поползла по полу, пока мое лицо не оказалось на одном уровне с лицом Эвелин.
Ее руки двигались, она тянулась ко мне.
Она хотела, чтобы я обняла ее. И на моем лице медленно расплылась улыбка. Когда я взяла ее на руки, она положила голову мне на грудь. Впервые за много дней я почувствовал себя счастливой. Цельной.
Чем дольше я держала ее, тем сильнее билось мое сердце. Я слышала, как оно бьется в унисон с этим прекрасным ребенком.
Эвелин. Моя прекрасная малышка Эвелин.
По моим щекам потекли слезы. Это был мой ребенок. Я никогда не теряла ее.