Я закрыла дверь в машину и села на переднее сидение. Прежде чем пристегнуться, я снова обернулась, чтобы проверить Эвелин.
— Куда мы едем? — спросила я.
Рэне задом выехала с подъездной дорожки.
— Хочу показать тебе место, которое нашла. Думаю, тебе оно действительно понравится.
— Как оно называется?
Когда машина тронулась, она ответила мне, глядя на меня очень серьезно.
— Фейрфакс. Думаю, тебе там понравится.
Ноябрь 2015
Последнее воспоминание. Последний миг.
Последнее все.
Это была моя финишная прямая. Но праздновать было нечего.
Правда, которую я подавляла несколько дней или месяцев, вонзается в меня изо всех сил. Я падаю на колени, когда гортанный крик срывается с моих губ.
— О Боже, О Боже, — причитаю я. — Мой ребенок.
На руках у меня Эвелин. Наконец-то, я вижу ее такой, какая она есть. Просто пластиковая кукла с безжизненными глазами и с бессменной улыбкой на лице.
Внезапно я роняю ребенка на пол и смотрю, как она падает.
Эта кукла не моя дочь. Та, что принадлежала мне, была убита. Я поднимаю голову. И все из-за этого человека.
Внутри все болит. Невозможно дышать, не схватившись за грудь. Сгорбившись, я закрываю глаза. Мне хочется кричать от боли, но это бесполезно; агония только усиливается.
— Прекрати кричать.
Уэс расхаживает по комнате, глядя на меня отсутствующим взглядом.
Все это уже слишком. Синклэр рядом со мной. Я нахожусь в таком шоке, что даже не могу пошевелиться.
Думаю, меня парализовало.
— Прекрати кричать, прекрати кричать, черт, да прекрати ты уже кричать! — Уэс несется ко мне, и я отшатываюсь назад, пока моя спина не врезается в стену.
Синклэр поднимает руку.
— Уэс, давай поговорим спокойно.
— Я спокоен, — говорит он и улыбается, словно мы все собрались на небольшую вечеринку.
— Я абсолютно спокоен. Но она… — он обвиняюще тычет в меня пальцем, — …она нет. Из-за нее я не могу теперь мыслить здраво.
Думала, что хуже уже быть не может. Потеря ребенка итак отправила меня вниз по наклонной. Даже сейчас я борюсь с желанием не отступать от воспоминаний и полностью игнорировать их.
— Зачем ты это сделал? — спрашиваю я, задыхаясь от слов.
Синклэр делает шаг вперед.
— Виктория, послушай меня…
Уэс перестает ходить и переключает свое внимание на Синклэра. Он упирает острие ножа ему прямо в грудь. У меня кровь стынет в жилах.
— Почему небо голубое? Почему для жизни нам нужен кислород? Ты можешь свести себя с ума, пытаясь найти ответы, просто знай: это должно было случиться. Но ты, кажется, не можешь этого понять. Все, что ты хочешь видеть, — это то, что я злодей. Каждый должен иметь в своей жизни злодея, не так ли? Человека, которого можно винить во всех проблемах. И ты… — Уэс качает головой, словно разочаровался во мне. — А ты выглядишь жертвой. Ты решила играть жертву потому что, чем дольше у тебя будет тот, кого ты сможешь винить, тем дольше тебе не придется взглянуть на себя и на то, что ты сделала.