— Как вы его назовете?
— Амджад. Он будет благородным, как его отец. — Женщина посмотрела на малыша, а потом подняла глаза на Алекс: — А вы своего как назовете?
Доктор смутилась, а потом тихо прошептала:
— Я еще не думала об этом.
— А ваш муж?
«Послезавтра. Послезавтра я уезжаю. Через три дня Рик подумает… Через три дня он начнет думать, как назвать нашего малыша или малышку…»
Это был невероятный праздник. Каждый член племени так радовался, и эта радость была настолько заразительной… Это передавалось с каждым ударом барабанов. Али, отец малыша, улыбался во весь рот. Женщины пели песни и танцевали.
Амджад — благородный. Младенец сладко пристроился к мамкиной груди. Алекс танцевала и радовалась, словно это родился ее ребенок.
Пронзительный крик заглушил песни и удары барабанов. Внутри все похолодело. Ощущение дежавю накрыло женщину с головой.
Дальше все случилось очень быстро. Всем связали руки и ноги, завязали глаза. «Снова тьма…»
«Нет, это не тьма. Просто темно. Просто глаза завязаны. Жарко. И во рту сухо. Карима плачет. А за ней и Амджад».
— Карима, все будет хорошо, — тихим ровным голосом начала доктор. — Амджад благородный. Ему нужно хорошее молоко. Тише Карима. Все будет хорошо. Подумай о малыше.
— Доктоор…
— Тише, Карима. Тише. Амджад, он все чувствует. А твои швы? Тебе нельзя напрягаться.
— Искандера, у меня все болит…
— Карима!
— Всем заткнуться!
— Женщине плохо, она только родила!
— Доктор… — Карима начала задыхаться.
— Развяжите меня. Мне нужно посмотреть, что с ней!
— Сидеть!
— Я неверная. А она мусульманка. Твоя жена рожала? А сын у тебя есть? Дайте, я посмотрю на роженицу! Я должна ее посмотреть!..
Рик застрял в пробке. Прошло два часа, а он ни на метр не сдвинулся. Жара стояла ужасная. Приближалась зима, но земля была такой горячей, и солнце палило нещадно. Даже кондиционер не спасал. Мозг плавился. «Да что там случилось?! Хоть бы ветер подул, что ли. Как в аду, а может и того жарче». Кто-то протяжно засигналил. Рик скривился:
— Идиот! Можно подумать, это чем-то поможет! Только на нервы всем действует! — Зазвонил телефон. — Да, Дэйв… Я приеду… Нет, никакой у меня встречи нет… Я застрял в пробке!.. Честное слово! Стою на солнцепеке уже два часа!.. — «Когда я стал такой, размазней, что позволяю младшему брату меня допрашивать, словно сопливого юнца?» — Дэйв, отвали! Я сейчас так зол, что к приезду могу тебя придушить. Так что не нарывайся! Приеду, как только вырвусь из этого ада!
«Два часа пять минут. А как будто вечность прошла».
«Три часа двенадцать минут. Твою мать?! Сколько можно! Даже машину бросить негде!»