— Спасибо, но я сам, — сказал Лаиш. — Конюшни всё ещё расположены на нижнем уровне?
— Всё верно. Но может, вы всё же рассмотрите мое предложение отужинать?
— Ты очень любезен, — твердо произнес Лаиш, — но моя наложница устала после долгого дня верхом. Мы вынуждены отказаться.
— Позволь мне, по крайней мере, прислать деликатесы леди. — Друага с надеждой посмотрел на меня. — Каковы бы ни были её вкусы, я уверен, мы сможем угодить ей…
Так, меня действительно стошнит, если он продолжит так смотреть на меня.
— Если вы хотите поделиться едой, почему бы не дать её детям, живущим рядом с вашим отелем? — сказала я, впервые высказав свое мнение в этом разговоре. — Похоже, они голодают.
Друага поднял мохнатые брови.
— Детям? Бесятам что ли?
Позади меня напрягся Лаиш и зашипел от раздражения.
— Это всего лишь бесята. Не обращай внимания — моя невинная наложница часто несет чепуху.
Пришла моя очередь ощетиниться. Я открыла рот, чтобы возразить, но Лаиш положил большую руку мне на бедро и предупреждающе сжал. Очевидно, он думал, что я уже сболтнула лишнего. Я неохотно промолчала, пообещав, что всё ему выскажу, как только мы доберемся до комнаты.
— Если хотите послать еду бесятам, это можно устроить, моя госпожа, — сказал Друага, усмехнувшись мне. — За отдельную плату, так сказать.
— Нет! — отрезал Лаиш. — Благодарю, но мы не собираемся доплачивать за еду, напитки, деликатесы и любые другие услуги отеля.
— Мы могли бы обсудить это за ужином в моих апартаментах, — предложил демон.
— Опять же, я вынужден отказаться. Номер на ночь — это всё, что нам необходимо.
— Очень хорошо. — Управляющий отелем (а может даже и владелец) не выглядел довольным, но, похоже, не мог что-либо поделать. Очевидно, Лаиш не примет его предложение поужинать, чему я была очень рада. Мне хотелось принять очень долгий, очень горячий душ от взгляда его маленьких поросячьих глаз на моей груди, пока его огромный звериный член дергался и пускал слюни между бедер.
— Вот это да. Он действительно хотел, чтобы мы пришли на ужин, — сказала я себе под нос, пока Лаиш вел Кюрекса к концу фойе.
— Потому что хочет, чтобы мы задолжали ему душой, — очень недовольно ответил Лаиш.
— Что? Но у демонов же нет души, — возразила я.
— Нет, но у тебя есть. Ты себя разоблачила, когда попросила поделиться едой с бесятами. Никто, кроме человека, не додумался бы до такого
— Ты имеешь в виду, никто, не способный на сострадание, — сгоряча сказала я. — Эти дети голодают, Лаиш, это видно по их глазам! Я знаю, что ты демон и всё такое, но откуда такая бессердечность?