Саира решительно послала ко всем бхарам бездны мхира проклятый внутренний голос и протянула ладонь к Лэйк. Сколько можно было бояться, что случится что-то плохое? Сколько можно было думать о том, что Лэйк отнимут у нее, что ее больше не будет рядом? Сегодня утром погибла Эней, за считанные секунды, и никто из них не успел ничего понять, не то что сделать. Лэйк тоже могла погибнуть так же в следующем сражении, уже буквально завтра на рассвете, а может и через час. И тогда всю оставшуюся жизнь Саира будет жалеть об одном: что не доверилась ей, когда у нее была такая возможность. Приходит время, когда одиночество человека заканчивается. И его нужно просто отпустить, как бы все внутри ни сопротивлялось этому.
Протянутая ладонь Саиры повисла в ночной тьме, слабо выделяясь на фоне черной земли, а в следующий миг ее накрыла шершавая и теплая ладонь Лэйк. Дочь Огня, не отпуская ее руки, подошла и уселась рядом на корточки, пристраивая крылья, чтобы не мешались, и осторожно глядя на Саиру. Ее глаза загадочно мерцали в темноте, и в них было это выражение: неуверенность, перемешанная со страстным желанием верить. Саира улыбнулась ей, а потом повернулась к воде ручья и, не отпуская ее руки, тихонько заговорила:
— Милосердная, Синеокая и Прекрасная, Чьи волосы струями дождя обрушиваются на землю, Чья улыбка соединяет небо и землю семицветной дорогой ввысь, Чьи теплые поцелуи будят землю, напитывают ее влагой, и она прорастает тысячами зеленых ростков. Животворящая, что посылает женщинам дочерей, а скоту приплод, что смывает всю грязь и сор с преданного Ей мира, что хранит его в колыбели Своих ладоней и бережно согревает дыханием. Сегодня я обращаюсь к Тебе, преданная дочь Твоя, и молю Тебя: обрати Свой взор на землю, что живет и дышит лишь благодаря Тебе, посмотри на дочерей Своих, что склоняются перед Тобой в поклоне. И защити, обереги любимую Свою, выбранную Тобой, отмеченную Тобой. И пусть она не знает ни преград, ни препятствий. Пусть будут шаги ее подобны первому весеннему грому, рука верной и твердой, как льдины, коими сковываешь Ты на зиму белый свет, пусть будет горячо биться ее сердце, согретое в Твоих ладонях, и пусть никогда не утихнет ее дыхание, подаренное Твоими устами. И в том краю, куда пойдет она, защити ее, укутай, обними, как Мани небесная, и храни от беды, от стрелы и клинка, от яда и чужого зла, от бед и слез, коими полнится мир. И не чини ей препятствий на ее пути, ведь она ступает, дышит и борется лишь для славы Твоей. И да будет легок ее путь.
Саира низко поклонилась воде, зачерпнула в горсть и умыла лицо, прошептав еще несколько обращений к Милосердной. Потом, не говоря ни слова, зачерпнула еще воды и осторожно умыла Лэйк. А та только смотрела на нее, не отводя взгляда, даже не моргая, и глаза ее в темноте казались огромными, как мир, словно отражения двух лун на спокойной глади ночного озера.