Только сейчас я вспомнила «отметины Матвея» на моём теле и покраснела.
— Ой, Ветка, теперь ты совсем красная, как твоя спина.
— А если меня стукнуть, то я стану… фиолетовой. — Съязвила я и обратилась к Берте. — Вы можете идти и заберите с собой поднос с едой, я её видеть не могу.
— Нет. Оставьте. Если она есть не будет, то вообще перестанет соображать. Я её знаю. — Ева выпроводила Берту из комнаты и быстро подошла ко мне. — Ты что, не понимаешь, что мы живём в тылу врага? Или ты думаешь, что Мэри сделала тебе подарок, без одобрения Елизаветы?
— А разве нет?
— Как бы, не так! Елизавета использует Мэри, как использует и тебя для одной цели — оставить братьев в России и не отдать их Файсам. Она же сталкивает вас лбами! Ты победишь, Мэри проиграет, и братья останутся здесь.
Я убедилась, что детский ум в голове Евы сейчас победил ум юриста.
— Что за глупость ты говоришь? Сейчас мы с Мэри идём, так сказать, плечо в плечо. А теперь, когда я сама отказалась от Матвея, Мэри уже победила. Зачем нас сталкивать лбами?
— А Елизавета знает о твоём решении?
Я мотнула головой. — Не думаю. Мы вернулись в полночь и никого в доме не встретили, так что…
— Так что ты продолжишь быть невестой Матвея. — Подытожила мои слова Ева. — Хотя бы ради меня и Макса.
— Да ни за что! — Воскликнула я и вернулась к гардеробу. — Где тут платье от Мэри? Сейчас я со всем этим разберусь.
Я достала платье из зелёного серебра и поняла, что никогда его не надену. Ткань платья очень красивая, но фасон? Я с удивлением посмотрела на подругу.
— Ева, тебе не кажется, что это платье привидения старинного замка? Посмотри, оно со шлейфом и с длинными широкими рукавами. И почему к нему не прилагается конусная остроконечная зелёная шляпа с газовым облаком на конце?
— А также круглые зелёные очки на нос, и зелёные ласты на ноги. — Усмехнулась Ева, кривя рожицу. — В этом наряде, Ветка, ты будешь царевной-лягушкой.
Я отбросила к окну это наряд и взяла следующий. Он был от Елизаветы.
— Что это? — Удивилась я. — Опять красивая ткань, но платье. Это же фасон…
— Уличной проститутки… — Договорила за меня Ева. — Разрез донельзя, грудь нараспашку и вульгарный цветочек в ложбинке груди. Фу! Ничего себе вкус у Елизаветы, или, может быть, это её тайные желания, ведь говорят, что все королевы были довольно любвеобильными.
— Точно, и почти каждой отрубили голову, потом её пришили, и скрыли шрамы на шее жемчужным ожерельем.
Ева засмеялась. — Судя по тому, что мы знаем о Елизавете, ты права. Выбрось это платье и доставай другое.
Следующее платье было от Эдуарда Файса. Оно было чёрное со всеми переливами радуги. Красивое, но фасон…