>[309]. Их доступ к административной и военной власти во «внешнем»
хане Тёсю и Сацума обеспечил их независимыми ресурсами, которые они могли использовать против сёгуна Токугава. Но поскольку они не были помещиками или тесно связанными с ними лицами, ничто не мешало им стремиться к национальному спасению Японии с помощью программ политической централизации. «Не являясь земельной аристократией, они могли удовлетворить свои амбиции, только достигнув успеха на государственной службе»
>[310]. То же самое было верно и в отношении многих других членов правящего слоя при Токугава, которые либо участвовали в движении Мэйдзи, либо примирились с его реформами в обмен на новые государственные должности, пришедшие на смену отмененным.
Также важно было, что борьба в ходе кризиса реставрации могла проходить в рядах существующего бюрократического правящего слоя, ни в какой момент не вовлекая землевладельческие высшие классы, обладавшие политической возможностью сопротивляться централизации. Такого политически могущественного землевладельческого высшего класса просто не существовало в Японии при Токугава. Поэтому его сопротивление не могло подорвать автократическую политическую власть, бросить вызов существующим государственным функциям и дезорганизовать контроль государства над низшими слоями, как это сделало сопротивление землевладельческих классов во Франции и Китае. В Японии политические и административные слои скорее оставались в согласии относительно поддержания обычных фискальных и полицейских функций в течение кризиса реставрации>[311]. Изменения в общей структуре политического режима были постепенно достигнуты реформаторами Мэйдзи, действовавшими через установившиеся структуры и персонал. «Хотя сёгунат и ханы были отменены, тем не менее оказалось возможным использовать многие из старых каналов власти и многое из существующих механизмов управления, и тем самым удовлетворить требованиям современности через небольшие постепенные изменения»>[312].
Классы и группы, ранее исключенные из политики, таким образом, не получили новых возможностей вмешательства в ходе реставрации, которая была удачно охарактеризована как «революция сверху»>[313]. Важнее то, что хотя локальные «крестьянские бунты», достаточно обычные до середины XIX в., продолжались (и даже участились во время и после реставрации), никакое общенациональное крестьянское восстание не внесло своего вклада в реставрацию. Как отмечает Хью Бортон,
…Реставрация Мэйдзи развивалась независимо от крестьян. Реставрация была направлена против опасности давления извне, угрожавшего превратить Японию в полуколонию, а также против режима Токугава, из-за его неспособности эффективно править. Она была осуществлена с помощью переворота внутри императорского дворца, и фермеры обнаружили, что являются жертвами перемен, разработанных и осуществленных членами правящего класса воинов… Политическая власть перешла от одной группы правящих воинов (Токугава) к императору и группе Западных кланов, которые его поддерживали. Не было ни свержения правящего воинского класса, ни возвышения крестьян или каких-то радикальных перемен в их условиях жизни