. Но более важным, чем содержание
cahiers, был процесс их составления. Этот процесс порождал надежды на перемены и собирал крестьян вместе в общинной среде, где борьба против сеньоров исторически была общим делом.
Рост коллективного самосознания и организации, связанный с составлением cahiers, лучше подготовил крестьян к действию в повстанческих целях в 1789 г. На самом деле некоторые восстания начинались вскоре после местных собраний. По-видимому, так происходило потому, что крестьяне в известной степени верили, что сам акт выражения жалоб в cahiers означал, что определенные выплаты или практики с тех пор отменяются. Лефевр излагает жалобы королевских чиновников по этому поводу:
«Что действительно утомительно, – писал Десме де Дюбуассон, генерал-лейтенант bailliage Сомюр, во время выборов, – так это то, что эти созванные собрания по большей части верят, что они наделены некоторой суверенной властью, и что, когда они подходили к концу, крестьяне шли домой с убеждением о том, что с этого момента они свободны от десятин, запретов на охоту и выплат феодальных податей»…
А на другом конце королевства 4 июля 1789 г. субделегат от Плоэрмеля бил тревогу: «все крестьяне в округе и моей области вообще готовятся к отказу от уплаты своей доли сборщикам десятины и вполне открыто утверждают, что не будет никаких бессмысленных кровопролитных сборов, поскольку требование отмены этих десятин было включено в cahiers… эта отмена отныне вступила в силу»>[381].
И даже если бунты и не происходили в течение долгого времени после составления cahiers, обычно они вспыхивали в тех же условиях, в которых обычно проходили такие общинные собрания:
Очень часто однотипные бунты [против сеньоров] вспыхивали одинаковым образом вплоть до 1792 г. Все начиналось в воскресенье: в течение всего данного периода этот день, как и праздничные дни в честь местных святых и baladoires, был всегда самым критичным; крестьяне шли на мессу и затем, от нечего делать, перемещались в местное кафе: не было ничего лучше этого для начала бунта>[382].
Другим важным условием, облегчавшим распространение бунтов с 1789 г., была дезорганизация и раскол высших слоев, включая стоящих во главе полиции и армии. После муниципальной революции в июле классы собственников оказались в особенно плохой ситуации для подавления беспорядков на селе. Многие интенданты были смещены со своих постов. Городские ополчения захватили склады вооружения и боеприпасов. Росло дезертирство из армии. Более того, солдатам из крестьян, как обычно, позволялось отправляться домой для помощи в сборе урожая, и они приносили с собой новости о политических событиях в городах