— Как я устал от всего этого, — простодушно пожаловался Шах, впервые за сегодняшний день скользнув по фигуре Насти пылким раздевающим взглядом. — На нас вешают те проблемы, которые им на своем Олимпе решать не с руки. При этом не дать вообще никакой информации, против кого мы боремся…
— Ты вчера повел себя точно так же, так что хватит скулить. Тебе нужно радоваться, что мы латаем дыры в твоей безопасности и делаем это оперативно.
— Может, пошло оно сегодня все к черту, и мы можем отпраздновать это в более… интимной обстановке? — Алексей менялся буквально на глазах. Адреналин от очередной победы на этом фронте, заслугу в которой он не моргнув глазом припишет себе, ударил в мозг, напомнив о том, что в кабинете сейчас находится привлекательная молодая женщина. Прежде всего — это, а не тот факт, что она только что обезопасила его дальнейшие шаги.
Настя с трудом сдержалась, чтобы не сказать что-то язвительное по поводу этой ухмылки мартовского кота. Лекс был предсказуем до невозможности. Она уже заранее знала, как скоро мужчина поднимется с кресла, каким именно шагом подойдет к ней и на какое плечо положит свою ладонь. Когда-то она вспыхивала, подобно спичке, от одного прикосновения, кровь закипала моментально, сотрясая сладкой судорогой предвкушения; ему не надо было долго разогревать ее перед сексом. Да он никогда этого и не делал. Брал свое, словно варвар-завоеватель, быстро, резко… ничтожно быстро. Но тогда Настя Краснова уносилась в такие запредельные дали, из которых возвращалась не сразу. Даже после, уже наедине с собой, смеялась счастливым смехом и прокручивала эти моменты в памяти, прогоняя сон. Теперь же скользящий нажим его пальцев не вызвал ничего, кроме раздражения и усталости.
— Что тебе надо? — процедила сквозь зубы. Ее мысли то и дело возвращались к тому мальчишке. Успел ли? Догадался замести следы? Сообразил, что его рассекретили и к себе домой сейчас лучше не соваться?
Нет, Насте не было его жаль. Это было иное чувство. Едва ли не уважение к тому, кто столь долгое время балансировал на грани и недооценил опасности до тех пор, пока не стало поздно. Он не был ее врагом. Но волей чокнутой судьбы она вынуждена была подставить его под удар практически недрогнувшей рукой.
— Аня, оставь риторические вопросы и прекрати быть сукой. Ты же хочешь меня, я знаю.
Ладонь Шаха сдвинула вниз воротник-стойку ее трикотажного платья. Наверняка этот нервный соблазнитель пытался эффектно проникнуть дальше, но стрейчевая ткань стала преградой на пути его пальцев. Настя его не остановила, лишь слегка повернула голову, вглядываясь в потемневшие от желания зеленые глаза. Сейчас они лихорадочно сверкали, и дыхание мужчины сбилось. Теперь много времени не надо было уже ему: похоже на то, что он уже находился в полной боевой готовности.