Это был трудный вопрос, и на протяжении многих лет я не находил на него ответа. В течение большей части этого времени я жил в Вашингтоне, в центре крупнейшей в мире отрасли по поиску ренты. Сложная структура лоббирования в Вашингтоне хотя и была обширна, но не настолько, чтобы можно было объяснить общую стоимость создаваемых особых привилегий. Приведу свой излюбленный пример: я часто проезжал мимо здания лобби молочной промышленности. Это было здание значительных размеров, но вовсе не объясняло тех огромных сумм, что отбирались у потребителей молока, многие из которых – грудные младенцы, и передавались не слишком большому кругу весьма преуспевающих фермеров. Сахарная промышленность Флориды была еще более впечатляющей, но я никогда не видел их офисов.
Следует отметить и такой факт, что американские конгрессмены не могут брать неприкрытые взятки. Они живут далеко не бедно, но если бы они позволили себе «престижные расходы», скажем, один миллион долларов в год, то их оппонент на следующих выборах не преминул бы указать на это, и они бы лишились своего поста либо отправились в тюрьму. Это не означает, что они не извлекают материальной выгоды от деятельности лоббистов, но баснословно дорогие обеды, шикарные блондинки и отдых на Карибах очень далеки от того, сколько на самом деле стоят распределяемые ими блага. Это, конечно, выглядит так, будто особо влиятельным кругам нравятся фермеры, или сталелитейная промышленность, или, что сейчас еще интереснее, пожилые пенсионеры, получающие очень много по сравнению с довольно небольшими инвестициями. Такое возможно в экономике, но мы не ожидаем этого.
Эта проблема озадачивала меня в течение долгого времени, но, видимо, остальных она не очень беспокоила. Министра финансов Саммерса подобный вопрос волновал, поэтому он позвонил мне, чтобы узнать, почему я его не решил. К счастью, это было уже после того, когда я начал проявлять беспокойство по этому поводу, но только вскоре после разговора мной наконец-то было найдено решение. Это решение – взаимный обмен политическими услугами. Благодаря жизни в Тусоне я знал об одном конкретном невероятно расточительном проекте – проекте центральной Аризоны – деривационном канале протяженностью без малого 400 миль, за который, несомненно, проголосовали избранные нами представители в Вашингтоне, но который вряд ли мог быть принят сам по себе без дополнительных усилий. Есть и другие подобные проекты: судоходный канал в Талсе – канал, идущий параллельно Миссисипи, который предусмотрен в фермерской программе обеих партий. Конгрессмены, голосующие за них, получают кредит доверия благодаря тому, что приносят пользу своим избирателям, и надеются, что их избиратели будут плохо проинформированы насчет остальных. Возможно, в этом и кроется причина того, что обычно избирателям нравятся свои собственные конгрессмены, но не нравится сам Конгресс.