Тихая подкралась осень. Обмережила желтью берёзовые листья, затрубила по увалам изюбрями, смахнула с лиственниц тощий ворс и напустила в тайгу сквозной ясноты. Василий с Семёном сидели на отвалах породы, курили. Шурф старика давно выработали, рядом пробили ещё несколько, но достать круто падающую в недра жилу было не под силу, заливало водой, не помогала и крепь – оползал грунт. По утрам от первых оснежей с морозцем хрупали под ногами корочки палых листьев, отгорланили в небе последние гусиные косяки. Подступала зима.
– Вдвоём не взять больше! – Василий отщелкнул окурок. – В Витим надо живой ногой обернуться, людишек поднанять. Артелью будет куда сподручнее.
– Артелью? – Семён покрутил головой. – А как же расшивы твои, дело в Иркутске-городе как же? Ведь золотишко придется делить на артель. На всю!
– Ха!.. Я хозяин, я и плачу. А плачу, как плачу – скупо. – Василий сковырнул с ичига ком грязи. – Дело тут можно заварить нешуточное, прииск открыть. На всё это дело мы с тобой золотишка добыли. Хватит. Людишек что мошки будет. Налетай – кормлю!.. Зимой, как плывуны подморозит, копаться начнём. Теперь – шабаш. – Василий поднялся. – Айда в зимовье, домозгуем. Ночь теперя длинна.
Семён встал, и они след в след зашагали вниз от участка.
– Значит, кто-то из нас за людишками да харчами для них податься должон, – налегая локтями на стол, заговорил Василий, поочерёдно переводя глаза с Усти на Семёна. – Её не пошлёшь – баба. Тебе нельзя тоже. Стало быть, мне двигать.
– А пошто мне нельзя? – бойко спросил Семён. – Не до Киева, чай, доберусь ходом.
Василий откачнулся к стене, прогудел удивлённо:
– Но дурно-ой! В селе тебя мигом стреножат, а то и удавку на шею накинут, кумекаешь?
– Ты это о чём? – забеспокоился Семён.
– А о том, – подмигнул Василий. – С вольной в кармане с каторги не бегут, по тайгам не хоронятся.
Семён дёрнулся, вскочил на ноги. Табуретка со стуком покатилась к порогу.
– Ты зачем это врешь? – Недобрый огонёк забродил в глазах Семёна. – Откудова взял, что я беглый?
– Не хайлай, – хмуро предостерёг Василий. – Живи, старайся, чем тебе здесь не воля?
– Мужики-и, сдурели? Свару на что заводите? В тайге! – сунулась было промеж их Устя, но Василий жестом осадил её:
– Слышишь, Сенька? Верно баба говорит – тайга вокруг, глухомань… В село пойду я. Утром и двину.
– Ага. – Семён сцепил зубы. – Валяй, я тоже следом ударюсь.
– Боишься, что артель-то приведу, да не ту? Жандармскую? – Василий махнул рукой. – Брось! Тайга государства вольная, тут свой закон и правда, отселя не выдают.