Я не мог остаться в отделении гинекологии по нескольким причинам, и основная – я парень. По большому счету, мне глубоко плевать, где я находился бы, но не им. Как будто столкнулся с феминистками, и меня прогнали прочь еще до того момента, когда мы оформили документы. Ожидал, что Эллисон завоет, закричит, сделает нечто в ее духе, но она смирилась. О чем уже надумала ее больная голова – неизвестно.
И вот сейчас я сижу здесь в ожидании, когда же выйдет из операционной врач. После нескольких стаканов кофе, мой остекленевший взгляд не замечает разве что вот та уборщица. Потому что ее не волнует, что я торможу после виски, кофе и ночи без сна. Ведь я не вернулся домой. Все это время спал, как тупица, на жесткой скамье, широко разинув рот и пуская слюни. Ткнув своим тонким пальцем, она призвала меня к порядку, чтобы не вводить других в заблуждение. Это все же больница, а не вытрезвитель, и моя бородатая рожа никому не радует глаз.
Взъерошиваю свои волосы и растираю глаза, молодая девушка садится рядом со мной и мне приходится немного подвинуться. Ее живот настолько большой, что, слегка нагнувшись вперед, она того и гляди покатится. Кого она там носит? Слоника?
– Двойня, – произносит она и громко кряхтит, – они меня убить хотят.
– Что? – Я несколько раз моргнул для уверенности, девушка подвинула свое тело глубже в сидение и села, широко расставив ноги.
– Решили родиться раньше времени, а я не знаю, как оттянуть момент их появления. Еще не все готово. – Улыбаюсь, когда она хватается за живот с двух сторон. – Они отбили мои внутренние органы, дерутся во мне, сил никаких нет, а чего ждать дальше, представить страшно. – Смеется, когда я не сдерживаюсь и смеюсь в ответ. – А вы тут явно не рожаете. Все мужчины внизу.
– У меня жена на операции. – мгновенно хмурюсь. – Мне спокойно, когда я, в какой-то мере, рядом с ней.
– На вес золота, – бубнит она себе под нос, к нам подходит девушка в зеленой медицинской форме и протягивает беременной руку. – Ну что же. Надеюсь, скоро вы вот так же будете здесь сидеть, но уже с вашей женой.
Дети – это очень хорошо, но не тогда, когда растущее нечто может убить его мать. Я не имею в виду ребенка, опухоль. Этот грецкий орех изрядно нашумел, и решать: дети или жизнь… Ответ очевиден, как и выбор.
Мой телефон последнее время разрывается от сообщений и телефонных звонков. Я работаю на дому, отказался от всех своих занятий, положил все заботы на нескольких сотрудников. И теперь снежный ком уже вот-вот поглотит меня. А еще родители, как бы странно это не звучало, но отнекиваться и скрывать бесполезно. Они же чувствуют своим сердцем и видят всевидящим оком. Врать и изворачиваться, эта игра все равно не увенчается успехом. Я тяну резину до последнего. Лучше пусть думают, что мы в очередной ссоре. Приходит сообщение от моего отца, что я срочно должен ему перезвонить. И дело касается нас двоих. Вот пока он не рычит и не матерится, можно расслабить булки. Как истинный адвокат, он собран и терпелив до поры до времени. Не знаю, что так срочно ему надо мне рассказать, но это может потерпеть.