– А ты учти перелет. Думаешь за что нам всыпали родители? Ты же не думаешь, что Сидней и Вегас рядом. – просто отвечает он, рассматривая свои кроссовки.
– Тогда почему мы выбрали это место? – поражено задаю ему вопрос, ведь именно он оплачивал эту поездку.
– Это была твоя детская мечта, и я обещал тебе. Мне хотелось быть идеальным – он хмурится отчего я повторяю за ним это действие. – Теперь я думаю это было ошибкой. – мое тело непроизвольно дергается словно от пощечины. – Что бы не случилось я не жалею о нашем браке и днях, проведенных вместе.
Услышать от него это признание подобно удару хлыста, который с громким светом рассек воздух. Мое тело застывает, превращается в окаменелую глыбу. Едва дышу, чтобы не выпустить из себя предательские слезы.
– Элли, я жалею только потому, что, если бы мы сделали это здесь, в Сиднее. – его пальцы приподнимают мой подбородок чтобы заглянуть в глаза, – мы не развелись бы. Процессия подразумевает венчание, а это в болезни и здравии.
Смесь эмоций водопадом окатывает меня, я встаю со стула и стремительным шагом пересекаю небольшую лужайку, прохожу в дом и закрываюсь в туалете. А ведь он действительно прав, он пошел у меня на поводу, чтобы сделать приятно мне и потом все испортил. Мы испортили. Сколько раз мы пытались снова? Он никогда не сдавал позиции, а я готова была простить все его поступки, пока не выросла. И что изменилось сейчас? Я все так же зачарованно смотрю в его карие глаза, только его губы целуют меня так сладко, что хочется умереть, только при одном прикосновении. Прикосновения пальцев заставляют забыть обо всем и погрузиться снова в этот омут, ощутить глубину страсти и наслаждения. Снова испытать эту гамму чувств. Я умываю лицо прохладной водой, вытираюсь мягким полотенцем и опираюсь на раковину, чтобы перевести дыхание, восстановить равновесие душевных сил. Я не думала, что это будет легко, никогда не было, почему именно сейчас я подумала о том, что что-то изменится? Ручку несколько раз дергают, затем слышится тихий стук. Напрягаюсь всем телом в ожидании, кого принесло.
– Эллисон, малышка открой двери. – голос моего папы раздается с той стороны, я размышляю о том стоит ли расстраивать его своими растрепанными чувствами. Открываю перед ним дверь, добрая улыбка моего наставника и родителя в одном лице, заставляет меня крепко обнять его тело. – Немного странно нежничать в уборной, правда? Ты пряталась в туалете каждый раз, когда расстраивалась. Что тебя огорчает?
Он выводит меня из уборной, в их с мамой спальню. На прикроватном столике стоят четыре фотографии, на одной из них мы совсем юные с Доусоном и наша роспись в Вегасе. На двух других мои родители в молодости и сейчас. Я беру в руки рамки со свадьбы в Вегасе и подношу ближе, чтобы рассмотреть наши счастливые лица. Тогда казалось все таким простым, будущее маячило перед нами, заливаясь розовым цветом, сквозь тонкие стекла. Сейчас же я ловлю свое отражение в зеркале и от счастливой улыбки не осталось и следа. Возможно, это от того, что я не даю нам шанс, и сама чувствую себя забитой в угол. Присаживаюсь на кровать и ставлю на место рамку. Сплетаю все еще горячие от прикосновения с прошлым пальцы, чтобы сохранить это тепло.