Дверь медленно отъезжает в сторону, и я вижу Бэт одетую в джинсы и зеленый свитер, тот самый, что я ей купил в магазине напротив музея. Морщусь от боли в грудной клетке, потираю рукой это место. Мне необходимо успокоиться.
– У меня есть полчаса, – говорит она и тянется к пачке сигарет, ее рука останавливается на полпути.
Вопросительно смотрю на нее, она резко отдергивает руку и забирает из моих рук сигарету. Тушит ее и садится ко мне на колени. Решительно прижимаю ее к себе, вдыхаю запах ее волос и кожи.
– У него умерла мама. Я должна поехать, – тихо говорит она. – Я просто не могу поступить никак иначе. Я не такой человек.
Ничего не отвечаю, только крепче ее обнимаю, дышу ей, мне необходимо чувствовать.
– Я приеду Лос-Анжелес, мы с тобой сразу встретимся. – Гладит мои волосы и упирается щекой в мой лоб. – Мне жаль его.
– Оставь свой чемодан здесь, я привезу его сам. Ни к чему таскать его за собой. Тем более, он слишком большой для тебя, – говорю ей в шею.
– А вдруг… – она не успевает договорить.
– Что вдруг? Ты всегда можешь купить себе что-то из вещей. Ты же едешь на похороны, я правильно понимаю или, все-таки, едешь мириться с мужем? – Мне необходима правда.
Она возмущенно смотрит на меня.
– А ты как думаешь? Купер, не беси меня! Если бы я хотела погулять, поверь мне, я нашла бы более легкий и одноразовый вариант! – Она вырывается из моих рук. – Я не шлюха.
– Я не говорил это, ни к чему сейчас дергаться. Просто оставь вещи, я все привезу. Собери все необходимое в сумку поменьше, считай, что я взял твой багаж в плен. – Смеюсь, когда она кусает меня за плечо.
– Ты все еще ничего не обещаешь мне, – она утверждает.
Смолчать – значит струсить. Тем более что мне есть, что предложить, и пусть это не самый хороший момент.
– А ты хочешь обещаний? – спрашиваю ее.
Она сначала отрицательно кивает головой, но потом смотрит на меня долгим взглядом. Затем сползает ниже, упирается мне в шею и утвердительно кивает, я не вижу – чувствую.
– Ничего не закончилось, пока ты этого хочешь. Даже больше, я не отпущу тебя. – Она замирает. – Нет никаких подлых поступков. Мне же не 15, чтобы вести грязную игру. Просто реши все там, а здесь мы вместе все построим, либо развалим на кирпичики.
Я чувствую, насколько ей тяжело осознание всего того, что произошло. Как обухом по голове, я ворвался в ее жизнь. Не хочу думать, что разрушил ее жизнь, потому что на чужом несчастье, счастья не построишь. А было ли счастье?
– Ты подписала документы? – Убираю несколько выбившихся прядей за ухо. Она кивает. – А он нет? – Еще один кивок.