– Это да, но Ника точно тут не причем, – уверенно ответил я.
– Ну она же психиатр, – продолжил развивать тему Юматов. – Артём мог ей что-то рассказать.
– Врачебная тайна, Вань. Если и рассказал, мы не узнаем, пока Артем сам не оклемается. Ты мне лучше скажи, как так вышло, что Стас у моего брата этот странный заказ взял, а меня не поставил в известность?
– Артем вроде как просил не распространяться, – уклончиво пожал печами Иван. – Да и необычного ничего не было. Заказ и заказ. В Фемиду часто коллекционеры обращаются. Стас вообще думал, что Артём не для себя, он же в творческой среде работал, там полно странных типов.
– Он родительскую квартиру продал, – упавшим голосом сообщил я.
– Серьезно? – выпучил глаза Иван. – Я ничего не знал. Я не в теме, Кир. Он все дела со Стасом решал. Мы с ним, по сути, сто лет не виделись. Чупрасов говорил, что Тёмка нервный был немного, но он же всегда такой. Чуток с придурью. Поэтому Стас и не заострил внимание. Я уверен, он бы тебе первому маякнул, если бы знал про квартиру.
– Может, именно это он и хотел мне сказать? – задумчиво предположил я.
– Когда? – быстро спросил Иван, сдвинув бесцветные брови.
– За несколько минут до своего полета, – напряженно проговорил я. – Позвонил, попросил зайти, чтобы сообщить что-то об Артеме. Тебе не звонил?
– Мне – нет, – качнул головой Юматов, нервно постукивая пальцами по столу, потом посмотрел на меня с задумчивым выражением лица. – Ты у Эллы не спрашивал?
– Она сказала то же самое, что и ты. Не думал, что монеты могли украсть, а Стаса убили на самом деле?
– Думал, – утвердительно кивнул Иван, застёгивая разошедшиеся на рубашке пуговицы. Второй гамбургер оказался явно лишним. – Но доказательств нет, следов взлома тоже. На теле никаких телесных повреждений кроме тех, что он получил при падении, не обнаружено, в крови чисто. А монеты… Может, он успел их передать Артему? Уверен, что брат не в состоянии ответить?
– Уверен, – категорично ответил я.
– А если докторшу попросить провести с ним осторожную беседу? – настаивал Юматов.
– Она не станет этого делать, Вань. Я же сказал. Врачебная этика, тайна пациента и все такое.
– Бл*дь… – выругался Юматов. – Но монеты-то были. Стас их получил. Передать мог только Артему. Или… – Юматов осекся и отодвинул от себя промасленный пакет с картофелем. Неужели наелся?
– Или?
– Или решил загнать сам в обход Артёма.
– Вань, ты спятил? Зачем ему это? – в недоумении уставился на Юматова. Как ему вообще такое в голову пришло?
– Это у француза они коллекцию взяли за десять миллионов, потому что тот экстренно пытался ее сплавить. Поэтому цену и сбил. А если их штучно на аукционе выставить, то по четыре лимона русских рублей можно только за одну поиметь, – объяснил свою нелепую теорию Иван Юматов.