Пока не появилась она.
Она – главная загадка в этой безумной игре.
Она исключение, пробудившее во мне человеческие эмоции и чувства.
Она моя Энигма.
КЭНДИС: Его взгляд уносил меня вдаль, в параллельные миры, и иллюзорные вселенные, заставляя ощущать, как сквозь шрамы на спине, прорезаются крылья.
Почему?
Потому что в его взгляде всегда была непоколебимая уверенность. Вертикальная воля, закованная в ледяные латы. Мужественность и сила.
Взглядом он умел делать все… и даже больше, как бы странно это ни звучало.
Успокаивать и разрушать.
Боготворить и унижать.
Заставлять гореть заживо…
И «замораживать» на месте.
Для меня он Мужчина. Именно с большой буквы, несмотря на все, что было. Несмотря на его мнимую «бездушность»… теперь я знала: у него есть душа, и такого, как он больше не было и не будет.
Но в его руках я всегда не более, чем бабочка, сжатая в твердый кулак или плотно закрытую банку.
Я просто кукла, связанная в шибари.
Все имена и события в произведении вымышлены, любые совпадения с
реальными людьми и событиями чистая случайность.
ENIGMA 2
Там, где у нормальных людей находится сердце, у него- бездонная, черная дыра; и если ты не будешь внимательна, ты упадешь в нее и навсегда исчезнешь.
Загадочная кожа (Mysterious Skin)
КЭНДИС
«Это всегда должен быть я, Энигма. Запомни это. Мы с тобой связаны.»
Раньше я никогда не чувствовала эту особую, эмпатическую связь с другим человеком, которую невозможно ни с чем перепутать. Несмотря на то, что подобная «нить» всегда соединяет души матери и ребенка, я никогда по-настоящему не проникалась маминой бoлью, и была лишь сторонним наблюдателем разрушающих ее эмоций.
Да, я переживала за Элисон, когда видела ее страдания, но куда сильнее меня ранило собственное чувство вины, сдавливающее в тугой кокон, покрепче капсулы Мака.
Любое мое стремление спасти близкого человека или оказать ему помощь, всегда начиналось со слова «я».
Моя вина.
Мое сожаление.
Мой долг…
Мир вращается только вокруг меңя. Он такой, каким я хочу его видеть.
И поэтому, я испугалась. Мне стало страшно, от того, что рядом с Маком, я забывала об этом «я». Еще хуже стало в тот момент, когда поняла, что без его присутствия – меня словно вовсе нет. Нет ничего страшнее, чем сомневаться в своей реальности, смотреть на небо, солнце и звезды, и задавать себе одни и те же вопросы: «Это все по-настоящему? Кто я? И зачем существую, если кажется, что у меня нет никакой свободы воли, а вся моя жизнь – сплошной коктейль из боли и вечной погони за недостижимой мечтой?»