– Про сервис ты правильно сказал. Я помню сырые и серые простыни, чай кирпичного цвета со вкусом заваренного веника. Но это было на внутренних линиях, а в дальнее зарубежье ходили вполне приличные вагоны с нормальным обслуживанием. – Я не сдавалась и пыталась навязать свое мнение.
– Ты помнишь серые простыни в поездах? – удивился Никита.
– А разве было не так? Ну, вообще-то, я не очень хорошо это помню, но мне кажется, именно так и было.
– Да, так было, поэтому я и не люблю путешествовать поездом. И давай закончим этот беспредметный разговор, уже едем, – внезапно с раздражением ответил Никита и отвернулся к окну.
Я оглянулась назад. Поселок мы покинули и сейчас выезжали на объездную дорогу. Надо бы внимательно проследить за указателями. Меня давно интересовало, в каком городе я проживаю. Спросить об этом у Никиты я отчего-то стеснялась.
Да и как тут спросишь? Напомнить о фактах моей биографии попросила, так такого наслушалась! Все смертные грехи на меня повесили. И такая я, и сякая! Теперь боюсь спрашивать, еще услышу, что моя малая родина, скажем, Лохово. Неловко даже произносить такое название. Представьте, вас знакомят с людьми и говорят: «А это Эмма Львовна из Лохово. Коренная лохушка». Очень мило.
Тут я вспомнила о паспорте.
– Мне кто-то обещал показать паспорт.
– Кто? – с наигранным изумлением спросил Никита.
– Вообще- то провалы памяти у меня. Это я ничего не помню, поэтому не нужно отбирать мой хлеб. Лучше скажи, привез твой человек мой паспорт из ОВИРа?
– Привез, не волнуйся, привез.
– Я хочу его видеть.
– Не бойся, контрабандой тебя через границу переправлять никто не станет ни чучелом, ни тушкой, – задумчиво произнес Никита.
– Не поняла, какой тушкой, каким чучелом?
– Да это я некстати анекдот старый вспомнил. Во времена социализма крайне трудно было выехать из страны. И вот один еврей покидает Родину, а у него попугай, которого таможенники не пропускают. Говорят, можно только или тушкой, или чучелом. Мужик стоит, думает, как поступить, все-таки жалко птицу, а попугай: «Моня, думай быстрее. Чучелом или тушкой – это детали, сваливать надо!»
– Теперь понятно, а то я грешным делом черт-те что подумала. А паспорт ты мне покажешь?
– Вот заладила! Зачем тебе сейчас паспорт?
– Кто, что, зачем? У тебя много еще в запасе вопросов? Неужели нельзя молча достать паспорт и мне его показать, а не устраивать здесь клуб «ЧТО, ГДЕ, КОГДА», – оторвалась я на Никиту, и недавно обретенное душевное равновесие мигом куда-то испарилось.
Злость разлилась по всему моему телу, заполнила каждую клеточку многострадального организма. Мне казалось, что я сейчас разнесу машину на запчасти, если он сию же минуту не покажет мне паспорт.