— Им и сейчас это ясно, — сказал судья.
— Но это не занесено в протокол заседания, а я прошу, чтобы в отчете было записано, что окружной прокурор пытался оказать давление на свидетеля и свидетель пробовал выполнить его указание.
— В протокол следует занести теорию, изложенную свидетелем в ответ на вопросы, — сказал судья.
— Повторите все точно!
— Хорошо, — произнес Нокси, — окружной прокурор сказал мне, что незачем излагать в суде мою теорию. Если мне зададут прямой вопрос, то, конечно, я должен буду ответить правдиво, но ему было бы нежелательно, чтобы я по собственной инициативе высказал в суде свои соображения. Будет достаточно, сказал^он, если я ограничусь ответами на вопросы, а он не будет задавать вопросов, касающихся моих теорий и выводов.
— Сказал ли он вам, чтобы вы добровольно не излагали свою теорию?
— Да, сказал.
— Пока вам не поставят прямой вопрос?
— Да, что-то в этом роде.
— Сказал ли он вам, чтобы вы не приносили в суд фотографию входного отверстия пули?
— Да, он сказал, что нет никакого смысла показывать ее вместе с другими фотографиями.
Мейсон улыбнулся.
— Он не хотел, чтобы она оказалась среди тех, которые вы представите в суд?
— Да.
— Чтобы не получилось, что вы случайно вынете из портфеля эту фотографию вместе с теми, которые вы роздали присяжным, и чтобы я не получил случайно возможность взглянуть именно на нее?
— Я не знаю, что именно он думал. Мне он просто сказал, что нет необходимости приносить в суд именно это фото.
— Точнее сказать, он просил не приносить его? — сказал Мейсон, сделав ударение на отрицании.
— Да.
— Я кончил, — сказал Мейсон.
— Это все, — пробурчал Бюргер.
— Одну минуточку, — заговорил Мейсон, — с разрешения суда я хотел бы задать еще один-два вопроса доктору Стирлингу.
Я вижу, что ой не ушел из зала, и я прошу его вернуться в свидетельскую ложу. Я понимаю, конечно, что нарушаю общий порядок, но, надеюсь, что суд разрешит мне это, принимая во внимание те обстоятельства, которые только что стали известны.
— Хорошо, — сказал судья. — Доктор Стирлинг, будьте добры вернуться в ложу свидетелей. Вы ведь уже приняли присягу. А сейчас вам нужно будет ответить еще на один-два вопроса. Мистер Мейсон, можете приступать.
— Доктор, вы не упомянули о необычной форме входного пулевого отверстия.
— Меня никто об этом не спрашивал, — недовольно ответил врач.
— Правильно. Я не спрашивал вас об этом потому, что мне не разрешили осмотреть труп до вскрытия. Ну, а после вскрытия все было зашито, так что я решительно ничего увидеть не мог. Естественно, что я и не задал вам такого вопроса.