Α собственно, какая мне разница, принимала она душ или нет?
Ели молча. Судя по тому, как пустела миска Вирры, она была голодна. Однако от предложенного ей хлеба отказалась, взяв только свою часть и в который раз вызвав моё удивление. Зато молоко, как мне показалось, выпила с удовольствием и, пожелав мне спокойной ночи, скрылась в спальне, затворив за собой дверь.
И только потом, уже убирая грязную посуду, я вспомнил, что так и не попросил у неё кристалл перехода.
Ночью долго не мог заснуть. Перед глазами почему-то стояла племянница - нахальная девица успела удивить меня несколько раз за вечер и это оставило некоторый отпечаток на сегодняшнем дне, хоть немного выбив его из колеи однообразных, серых будней. С другой стороны, надлежало подумaть, как быть дальше - то, что девушке в гарнизоне не место, я понимал однозначно - как и то, что проходу ей здесь не дадут. Будут приставать украдкой, смотреть искоса - пока чаша терпения солдат не переполнится и тогда ей не повезёт, если меня рядом не будет.
Следовало подобрать племяннице охрану… от охраны. Поставив себе мысленную галочку, я повернулся и наконец-то заснул.
Утро встретило неожиданно ясным небом - ясным настолько, что я проснулся от солнечных лучей, бьющих через маленькое окошко мне прямо в лицо. Это меня несказанно удивило - ведь впервые за долгое время ночь я провел спокойно. Не вскакивал, как полоумный, среди ночи, не просыпался в холодном поту. Может, в похлебку что-то подсыпали?
Убирая кровать, покосился на дверь спальни. Племянница ещё, небось, спит - часы показывали половину шестого утра, а все эти лои любят поваляться в кровати как минимум до полудня. Подавив глухое раздpажение, я пнул подушку так, что она, чавкнув, свалилась на пол, а я который раз подивился своей эмоциональнoсти. Одевшись и застегнув ремень, я подошёл к двери спальни и громко постучал. Ну уж нет, в гарнизоне надлежит жить иначе, нежели дома.
Но, к моему удивлению, дверь распахнулась почти сразу же, явив мне одетую в штаны и тёплый свитер Вирру. От неожиданности я икнул - нет, не от того, что она встала рано, а оттoго, что наконец-то разглядел цвет её волос.
Не серые, нет. Розовые. Нежно-розовые волосы.
– Лорр Визиус, на что вы смотрите? – в голосе подопечной вновь заиграла ирония, - у меня на голове цветы выросли? Или что похлеще?
Я, словно немой, замотал головой. А затем, вспомнив, кем являюсь, внезапно обрёл дар речи.
– Вирра, похвально видеть вас готовой так рано, – кивнул головой, удостоившись ответного кивка, - пока что я в вашем распоряжении, но, – сверился с часами, - увы, недолго: в шесть утра - построение.