— О, замолкни, — сказал он, обнимая меня за плечи…
… а потом мы оказались в нигде, и там нас ждал столик.
Я была слишком голодна и устала, чтобы продолжать протестовать, поэтому села за стол и положила себе бутерброд с огурцом, а затем рогалик с копченым лососем. Локи налил мне в стакан что-то темно-красное. Это было сладким и искрящимся, а вкус был изумительным.
— Спасибо, — неохотно сказала я, когда желудок перестал урчать, и уровень сахара в крови медленно вернулся к чему-то похожему на норму.
— Ты хочешь, чтобы я вмешался? — спросил он. — Я мог бы сделать так, чтобы экзаменаторы поверили, что твои ответы — самое блестящее изложение, которое они когда-либо слышали.
— О боже, нет, — сказала я, чуть не поперхнувшись соком. — Нет, нет, не смей. Это ничего не будет значить, если я не сделаю этого сама.
Локи улыбнулся мне.
— Как хочешь.
Я смотрела в окно на мягкое, освещенное солнцем море. Я вдруг почувствовала себя очень усталой.
— Итак, — сказал Локи, — что ты не понимаешь у Канта?
Я подняла бровь, глядя на него.
— Ты читал Канта?
Он рассмеялся.
— Дорогая моя, за кого ты меня принимаешь?
Отлично, подумала я. Я выведу тебя на чистую воду.
— «Категорический императив», — ответила я.
— Какую формулировку? — спросил он, улыбаясь. — Тебе известно, что Кант предложил три разных варианта?
Он не блефует, подумала я и попыталась спрятать улыбку за очередным бутербродом с огурцом.
— Все, — сказала я. — Расскажи мне все.
К тому времени, когда Локи обошел вокруг стола, поднял меня и отнес к кровати, я, наконец-то, поняла Канта.
***
Я проснулась посреди ночи, садясь в темноте.
— Мои экзамены! — ахнула я.
— Через четыре дня, — пробормотал Локи, не шевелясь. — Ложись спать, женщина.
Я сидела в темноте, пока мое бешеное сердцебиение не успокоилось, прислушиваясь к шуму волн за окном. Там было очень темно — такая темнота, где не было ни уличных фонарей, ни машин, ни сверкающей или пищащей электроники. За широкими открытыми окнами небо мерцало незнакомыми звездами. Нежные белые занавески наполнялись и трепетали на ветру с океана.
«Все уезжают на скорой перед экзаменами», — сказала мне Дебра. Я вздохнула. Думается, это лучше, чем скорая. Чувство паники, которое сжималось в моей груди с сентября, медленно начало покидать тело. Четыре дня до экзаменов, которые определят ход всей моей жизни. Мне следовало бы испугаться. Я должна была учиться.
Я легла рядом с Локи, наслаждаясь ароматом древесного дыма, слушая его мягкое, ритмичное дыхание. И я заснула.
***
Мои экзамены проходили в четверг и пятницу: два письменных экзамена в четверг, заключительный письменный экзамен и устный экзамен в пятницу. У меня было четыре часа на каждый экзамен, с тридцатиминутным перерывом между ними.