– Но почему наши медлят, ведь мост уже готов?
И, сверкнув глазами на старого седого бойца, Егор закричал почему-то на него:
– Ведь это же преступление!
– Ты замечательный оперативник и тактик, старший лейтенант, но не стратег, – спокойно проговорил седой боец, нисколько не смутившись от сурового взгляда своего командира. – Это тебе говорит подполковник Ерофеев Андрей Леонидович.
Воспользовавшись затишьем, Егор привстал и произнёс:
– Что?!
– А ты думал, в твоей роте одни урки? К счастью, их очень мало. В основном здесь разжалованные офицеры и немало старших, таких как я.
И глянув на удручённого старшего лейтенанта, разжалованный подполковник далее проговорил:
– Так вот, насчёт стратегии. Наше командование блестяще провело эту операцию. И сейчас где-то с успехом прорываются остатки нашей армии из окружения, стянув сюда огромные силы противника.
Егор не дал ему договорить.
– Значит, мы – это отвлекающий манёвр?! Подстава?!
– Ну я же говорил, ты соображающий парень, старший лейтенант, и, если останешься жить, далеко пойдёшь.
* * *
Разговор их оборвался, поскольку совсем рядом начали рваться снаряды от подходящих вражеских танков. Бойцы залегли. В дальнейшем оставаться на этой позиции было бессмысленным, Егор это прекрасно понимал. Но как отходить без приказа?
Вдруг под мостом раздался сильнейший взрыв, и часть моста наполовину обвалилась. Это была подорвана одна из его опор. Таким образом, тяжёлая техника ни с той, ни с другой стороны уже не могла пройти. Всё вокруг заволокло клубами дыма и пыли. Оставшиеся в живых штрафники недоумённо и непонимающе смотрели на старшего лейтенанта и друг на друга. Боец Рыжий произнёс:
– Я не пойму: к-к-к-кто сумасшедший, наши или немцы, з-з-з-зачем подорвали мост? Это, б-б-б-б…ь, какой-то цирк.
Рядом рванул снаряд от танка. Взрывной волной снесло в сторону рядового Рыжего и задело осколком седого бойца. Очухавшись от оглушающего взрыва, Егор подал команду оставшимся в живых:
– Забираем раненых и уходим на нашу сторону.
Затем, взвалив на себя стонущего подполковника Ерофеева, потащил его по уцелевшей части моста на противоположный берег. Его примеру последовали остальные бойцы.
С берега им махали руками, а некоторые красноармейцы, пригибаясь, бежали на помощь раненым.
Не все ещё ступили на свой берег, когда за спинами снова громыхнуло. Это была подорвана вторая опора моста. И его средняя часть окончательно рухнула, образовав непроходимую щель.
Старший лейтенант Кузьмин обернулся. На мосту лежала его рота, до конца выполнившая приказ командования армии, каков бы он ни был. На горящем мосту в форме рядовых штрафников лежали капитаны и лейтенанты, майоры и подполковники, сержанты и рядовые, кровью и жизнью искупившие все прегрешения за себя и будущие поколения.