С годами социально-значимые вопросы все чаще становятся предметом интереса Гарднера, отчего его книги, ничуть не теряя в занимательности, приобретают дополнительный содержательный аспект и дают пищу для серьезных размышлений читателя о жизни.
Так, в романе «Дело о разведенной кокетке» («Cautious Coquette») и в авторском предисловии, и в самой ткани книги затрагивается важнейшая проблема условно-досрочного освобождения заключенных. Как справедливо указывает писатель, часто из тюрем выходят озлобленные люди, готовые мстить обществу, — отсюда вытекает позитивный смысл досрочного освобождения, а также идейное содержание романа…
Мейсон все еще остается альтер эго автора во многих романах, но в этот второй период творчества Гарднера на сцене иногда появляется и другой «представитель автора». Обычно это чудак-отшельник, философ и мечтатель, который одним своим скромным существованием и возвышенными духовными интересами уже как бы дискредитирует окружающих его «охотников за деньгами и властью» своим «положительным» примером.
Среди лучших книг этого периода можно назвать «Дело о ленивом любовнике» («Lazy Lover»), «Дело «Нерешительная Хостесса»» («Hesitant Hostess»), где Мейсон появляется в качестве единственного свидетеля обвинения, а также «Дело счастливого неудачника» («Lucky Loser») и «История куклы-непоседы» («Foot-Loose Doll») с их весьма красочной и хитроумно составленной интригой.
В 50-х годах настали новые времена, и все большее культурное значение в Америке стало приобретать телевидение. Гарднер не пасует перед вызовом новых технологий и некоторое время работает в качестве редактора телевизионных серий про Перри Мейсона (1957–1966, без объявления в титрах), в которых в главной роли снимался Раймонд Бэрр. И за несколько лет определенное влияние телевизионного стиля успевает проникнуть и в новые романы Гарднера с участием Перри Мейсона. Теперь адвокат попадает в головоломные водовороты и хитросплетения американского законодательства, вслед за играющим его на экране Бэрром, и тут детективная интрига заметно тускнеет, становится «смонтированной», сцены в суде приобретают весьма посредственную выразительность, как это обычно бывает в телевизионных сценариях, написанных на скорую руку.
А во второй половине 60-х годов в американском уголовном законодательстве произошло событие, которое положило конец карьере Перри Мейсона. А дело было вот в чем.
Еще в ранних своих романах Гарднер через посредство своего героя-адвоката придает особое значение опровержению ложных улик, выдвигаемых обвинением и поддержанных судьями. В предисловии к роману «Дело сердитой плакальщицы» («The Case of the Angry Mourner») он даже пишет: «Как правило, книги по судебной медицине не принимаются в качестве подтверждения улики, но снимки, иллюстрирующие типичные случаи, обычно принимаются… Косвенная улика безошибочна, если она полностью соответствует действительности. А плохую репутацию косвенной улике приносит неправильное ее толкование. Это ошибочное толкование отчасти объясняется небрежностью следователей. Это также результат неумения некоторых следователей каталогизировать и учитывать все существенные элементы ценной улики…» Именно на способности опровергнуть фальшивые улики, добытые следствием