И тогда мы ощущаем недоступную нам прежде готовность прощать, любить, не ища своего, общаться с другими уже не во имя свое, а во имя высшего Божественного начала; в нас пробуждается та искра, которая рождает внутреннюю духовную близость. (Искренность не нужно смешивать с откровенностью, которая имеет лишь относительную ценность: иногда она открывает только нашу пошлость). Уже не холодные „потухшие души“, а горящие искры пламенеют и тянутся друг к другу, согревая, лаская теплотой, озаряя радостью общения.
Тогда кончается одиночество и сиротство души, нашедшей в Боге и Отца и себя, обретшей свою истинную природу. Христос, и покинутый всеми, не был одинок. „Я не один, потому что Отец Мой со Мною“ (Иоан. 16, 32).
Сравним с нашим рассудочным сознанием общественного долга, с нашим теоретическим обоснованием общественности то естественное — в то же время и сверхъестественное — Евангелие братства, которое возвещает апостол любви Иоанн: „Возлюбленные! Будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога; кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь. Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него. В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши. Возлюбленные! если так возлюбил нас Бог, то и мы должны любить друг друга... И мы познали любовь, которую имеет к нам Бог, и уверовали в нее. Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем.” „Подражайте Богу... и живите в любви”, говорит апостол Павел. Быть в Боге, в Его любви и любить это также естественно, как лучу солнца гореть и светить. От этой любви расплавились оковы древнего рабства.
Апостол Павел, возвращая раба Онисима его владельцу, пишет: „Прими его, как мое сердце”; „не как уже раба, но выше раба, брата возлюбленного... прими его, как меня…“ (Филим. 1, 12. 16).
Отсюда и евангельское учение о равенстве, о „равночестности” всех во Христе, в Церкви, где нет „ни эллина, ни иудея, ни раба, ни свободного, но все и во всем Христос.”
Эта же идея и эта любовь служили и впоследствии в истории источником уважения к человеку, социального учения о ценности человеческой личности; она же вдохновила Бичер Стоу написать „Хижину дяди Тома”, повлиявшую на уничтожение работорговли в Америке.
Находя Бога, мы переносимся из своего ограниченного „я” в великое „Ты”. Новая жизнь состоит в общении с Богом, прежде всего через молитву. Психология молитвы в социальном смысле замечательна.